Мобильная версия![[sponsor=/4gr/mesto_120x20.png]](/4gr/mesto_120x20.png)
- Почему ты здесь?
- Тебя не обрадовал мой приезд?
- Ты знаешь, не ожидал. Думал, что все на свете повидал, но тебя понять – голову сломать; как не пытаюсь – все мимо цели.
Лялька благодарно улыбнулась.
- Ну, а я про что?
Но почему, почему так бывает? Думаешь-думаешь, строишь планы, а жизнь зависит от воли случая – вдруг совершила невероятный кульбит, и на соснах цветы распустились. Еще вчера хотел удрать от жены, а сегодня – к дьяволу город Петра и Ленина с его академией! Бог меня спас от погон и галстука!
«Обсудим ситуацию», - предложило подсознание. – «Что ты понял из ее визита?»
«Что доверие - вот самая ценная и самая хрупкая вещь на свете. Без него ничего не получается. Выстроенное на лжи недолговечно».
«И ты готов простить унижения?»
«Они надуманы».
«Но ты разве не видишь, что вы разные, и стремитесь к разным целям?»
«Да-да… и еще у меня слишком много недостатков, чтобы считать Ляльку женщиной своей жизни. Но даже в такой ситуации, знаешь, мне хочется самому измениться, а не женщину поменять».
«Что ты хочешь в себе изменить?»
«Этот эгоизм, который считаю любовью. Я люблю ее – ну и что? Надо, чтобы она меня полюбила так, что не могла без меня ни жить, ни дышать – и была счастлива этим чувством. Вот так! Ни больше, ни меньше».
«И как ты этого хочешь достичь?»
«Быть способным на любую самоотверженность, относиться к ее недостаткам, как к недостойным внимания мелочам. Уважать свободу её в любых ситуациях».
«Она тебя на хрен посылает, а ты ползешь к ней на брюхе подлизываться, поджав хвост - так что ли?»
«Ты привык ошибаться на наш счет»
«Нет, ты в своем уме?»
«И трезвой памяти!»
«Это психология подкаблучника».
«Слышал уже».
«С ней надо не так – ты потеряешь ее!».
«Ты не можешь подняться над ситуацией»
«Ну-ну, мой парящий, смотри не шмякнись – а шмякнувшись, не ной».
… Начал дни до «приказа» считать, т. е. до возвращения в Челябинск. Да вот досада - дни уменьшались продолжительностью, но увеличились числом. В означенный срок вместо дембеля начались учения – совместные с танковой дивизией.
Меня дон-майор Овсянников-Корлеоне продал в какой-то радиотехнический взвод – хватит, мол, в каптерке чесать мышам яйца, пора Родине послужить.
Записывай, ЦРУ.
РТВ (радиотехнический взвод) состоит из пяти машин – четыре кунга и командирский УАЗик. Командир – капитан, замполит – лейтенант, и старшина – ваш покорный слуга. Двенадцать солдатиков и один, в чине рядового, небожитель. В кунг его, напичканный сверхсекретной аппаратурой связи (ЗАС), никому, включая капитана, хода нет. На его стук в кунг открывалось окошечко формата А8, и недовольный голос рядового-засовца вопрошал:
- Хрена надо?
Говорил он круче, но я жалею ушки дам.
Выдвигаясь на позицию, проезжали село. У меня настроение - а почему бы не выпить? Приобрел и заныкал бутылочку водки.
Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен" ⇐ Раскрутка
-
Гость
Re: Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен"
В березовом колке стали на якорь – раскинули паутины антенн, поставили палатки. Поужинав, командиры засобирались:
- Мы в село, ты здесь присмотри – чтоб часовые сменялись, народ спал, не гулял. Ясно все, старшина?
- Если проверяющие нагрянут, что сказать?
- Соври что-нибудь.
- Неудобно как-то.
- Неудобно слону на блохе жениться!
Уехали, а я думаю, с кем бы выпить – на всех не разделишь, одному скукота. Смотрю, чапает «засовец» в кустики. Бутылку демонстрирую:
- Не желаешь, приятель, выпить?
«Приятель» принес еще спирту во фляжке.
Разогнали молодежь по палаткам, сели у костра…. Ох, и дали же мы с ним той ночью – и камыш шумел, и деревья гнулись до самой земли.
Очнулся – светает. Съеденный туманом по самые стекла, плывет УАЗик опушкой леса. Я на пилотке нашел звезду, нащупал пряжку на ремне и с докладом – мол, товарищ капитан, за время вашего отсутствия в расположении взвода полный порядок…. Да он слушать не стал - рукой махнул и по палаткам шмыг, потом по кунгам скок …
«Засовец» из окошка:
- Хрена надо?
Капиташка ко мне:
- С кем пил?
- Да я не…
- На себя посмотри.
Смотрю и диву даюсь! Одна пола шинели моей до ремня вышаила – как я сам не сгорел?! В зеркале мордаха – то ли моя, перепачканная сажей, то ли чернокожего Аго, сына Большой Волосатой. Ну, дела!
День суетной – отоспаться не дали. В полдень отозвали в лагерь, а там уже дембельское переодевание и бросок на вокзал. Короче, в электричке меня настигла та степень отчаяния и усталости, когда уже не ждешь от жизни ничего хорошего и считаешь, что все хотят смерти твоей. Оказалось не все - комвзвода с бутылкой:
- Давай за дембель, старшина.
Дали. В ресторане челябинского вокзала еще поддали, зашлифовали прямо на троллейбусной остановке пивом и по домам. Тут меня охватило такое жгучее нетерпение, что, кажется, сейчас сойду с ума. Неужто закончилась одиссея? Ждет меня верная Пенелопа дома или не ждет? Конечно же, она меня ждет – не может быть никаких сомнений. Да скорей ты крути колесами, машина рогатая!
Зря погонял - отстал на неделю от намеченной даты и в общаге любимую не застал.
- Была, ждала, - доложила вахтерша. – Зуб разболелся, уехала в Розу. Тебе наказала – приезжай.
Поднялся в комнату, заглянул в холодильник. В жаровне праздничный ужин стынет – что-то похожее на тушеного кролика. Был бы я трезв да не так голоден…. Короче, налопался и рухнул в кровать, чтобы утром гражданскую жизнь начать, и тогда решить - ехать в Розу или позвонить. Уже через мгновение мною владел сон.
Спасла меня незакрытая дверь - замок английский не защелкнулся, а сквозняк из форточки распахнул ее. Кто-то шел мимо, заглянул, а я на полу - без памяти и в конвульсиях. Быть может, в этот момент тело мое пыталось в последних усилиях удержать ускользающую жизнь. Вызвали скорую.
Врач был с опытом – лишь веко поднял, глянул на пожелтевший белок и сказал:
- Пищевое отравление трупным ядом.
Промыли, прочистили, откачали, но дня три-четыре проваландались.
В палате студенческой больницы нашел меня командир взвода.
- Мы в село, ты здесь присмотри – чтоб часовые сменялись, народ спал, не гулял. Ясно все, старшина?
- Если проверяющие нагрянут, что сказать?
- Соври что-нибудь.
- Неудобно как-то.
- Неудобно слону на блохе жениться!
Уехали, а я думаю, с кем бы выпить – на всех не разделишь, одному скукота. Смотрю, чапает «засовец» в кустики. Бутылку демонстрирую:
- Не желаешь, приятель, выпить?
«Приятель» принес еще спирту во фляжке.
Разогнали молодежь по палаткам, сели у костра…. Ох, и дали же мы с ним той ночью – и камыш шумел, и деревья гнулись до самой земли.
Очнулся – светает. Съеденный туманом по самые стекла, плывет УАЗик опушкой леса. Я на пилотке нашел звезду, нащупал пряжку на ремне и с докладом – мол, товарищ капитан, за время вашего отсутствия в расположении взвода полный порядок…. Да он слушать не стал - рукой махнул и по палаткам шмыг, потом по кунгам скок …
«Засовец» из окошка:
- Хрена надо?
Капиташка ко мне:
- С кем пил?
- Да я не…
- На себя посмотри.
Смотрю и диву даюсь! Одна пола шинели моей до ремня вышаила – как я сам не сгорел?! В зеркале мордаха – то ли моя, перепачканная сажей, то ли чернокожего Аго, сына Большой Волосатой. Ну, дела!
День суетной – отоспаться не дали. В полдень отозвали в лагерь, а там уже дембельское переодевание и бросок на вокзал. Короче, в электричке меня настигла та степень отчаяния и усталости, когда уже не ждешь от жизни ничего хорошего и считаешь, что все хотят смерти твоей. Оказалось не все - комвзвода с бутылкой:
- Давай за дембель, старшина.
Дали. В ресторане челябинского вокзала еще поддали, зашлифовали прямо на троллейбусной остановке пивом и по домам. Тут меня охватило такое жгучее нетерпение, что, кажется, сейчас сойду с ума. Неужто закончилась одиссея? Ждет меня верная Пенелопа дома или не ждет? Конечно же, она меня ждет – не может быть никаких сомнений. Да скорей ты крути колесами, машина рогатая!
Зря погонял - отстал на неделю от намеченной даты и в общаге любимую не застал.
- Была, ждала, - доложила вахтерша. – Зуб разболелся, уехала в Розу. Тебе наказала – приезжай.
Поднялся в комнату, заглянул в холодильник. В жаровне праздничный ужин стынет – что-то похожее на тушеного кролика. Был бы я трезв да не так голоден…. Короче, налопался и рухнул в кровать, чтобы утром гражданскую жизнь начать, и тогда решить - ехать в Розу или позвонить. Уже через мгновение мною владел сон.
Спасла меня незакрытая дверь - замок английский не защелкнулся, а сквозняк из форточки распахнул ее. Кто-то шел мимо, заглянул, а я на полу - без памяти и в конвульсиях. Быть может, в этот момент тело мое пыталось в последних усилиях удержать ускользающую жизнь. Вызвали скорую.
Врач был с опытом – лишь веко поднял, глянул на пожелтевший белок и сказал:
- Пищевое отравление трупным ядом.
Промыли, прочистили, откачали, но дня три-четыре проваландались.
В палате студенческой больницы нашел меня командир взвода.
-
Гость
Re: Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен"
- А-а, вот ты где! Неплохо выглядишь для вернувшегося с того света.
- Небольшая доза упрямства способна творить чудеса, а вот больницы, надо признаться, вызывают во мне ужас гораздо больший, чем могила.
- Ты здесь прохлаждаешься, над безносой победу празднуешь, а когда мыслишь военку сдавать - мы уже начали.
- Даетижтвоюмать! Вот засада!
- Не бурли – зачетку твою я взял у жены. Переодеваться некогда – погнали так; ввяжемся в бой, обстановка подскажет - что, где и как.
Как был - в халате и тапочках больничных топаю в корпус «В», сдавать государственный экзамен по военной подготовке.
Комвзвода на манеж махнул:
- Скройся пока. Я попробую объяснить.
В пустом манеже два незнакомых подполковника пили коньяк, закусывая шоколадом и краковской колбасой. От широты русской души предложили тут же незнакомцу в больничном халате на полубосое тело: «Буш?», и налили стакан полный-преполный. Да мне же нельзя! И отказаться тоже – быстро смякитил, кто эти люди.
Взял двумя пальцами стакан с видом сельского интеллигента и осторожненько-осторожо, глоток за глотком…. Чувствую, катит водка жареная до прозрачности тонким от промываний пищеводом, как расплавленная сталь по лотку – искрясь-пузырясь, обжигая. Следом колбаса копченая вагонеткой по бездорожью….
А руки-то, Матка Боска, трясутся как у заправского алкаша. Что командиры обо мне подумают? Как объяснить им, что не с бодуна я, а проездом с того света?
Явился добродетельный командир взвода с моей зачеткой.
- Товарищ подполковник, разрешите обратиться?
- Какие-то трудности? Валяй.
Он им мою историю поведал.
- Этот что ль? – члены государственной экзаменационной комиссии с большим любопытством меня оглядели. Полный стакан опять налили. – Пей. Выпьешь – пятерка твоя.
Я конечно не шолоховский Андрей Соколов, да и вояки не из концлагеря, но как история-то повторяется! И каков младший сержант! Он мне окончательно понравился – у парня была доброта сердца, иррациональная и безбрежная. Звали его Солдатов Саня.
8
У меня снова цейтнот или, попросту говоря, нехватка времени. Пока я служил, болел да сдавал госэкзамен по военной подготовке, все однокашники на преддипломной практике выбрали темы, обзавелись руководителями – сели за преферанс. Я из больницы в деканат – так, мол, и так, что прикажите делать?
- Идите на кафедру! Здесь-то мы вам чем поможем?
В аудитории дипломной работы мои однокашники сидели кружками – писали пульку, слушали музыку, смотрели и обсуждали журнал заграничный. За кульманами никого.
- Эй, вы работать думаете?
- А что мы делаем?
- И сколько сделали?
- Вон процентовка – там все окейно.
- Руководители ставят или сами пишите?
- Целому дураку полработы не показывают.
Живут же люди!
- Как вам новый завкафедрой?
Старый, так и не остепенившись, ушел на партийную работу.
- Небольшая доза упрямства способна творить чудеса, а вот больницы, надо признаться, вызывают во мне ужас гораздо больший, чем могила.
- Ты здесь прохлаждаешься, над безносой победу празднуешь, а когда мыслишь военку сдавать - мы уже начали.
- Даетижтвоюмать! Вот засада!
- Не бурли – зачетку твою я взял у жены. Переодеваться некогда – погнали так; ввяжемся в бой, обстановка подскажет - что, где и как.
Как был - в халате и тапочках больничных топаю в корпус «В», сдавать государственный экзамен по военной подготовке.
Комвзвода на манеж махнул:
- Скройся пока. Я попробую объяснить.
В пустом манеже два незнакомых подполковника пили коньяк, закусывая шоколадом и краковской колбасой. От широты русской души предложили тут же незнакомцу в больничном халате на полубосое тело: «Буш?», и налили стакан полный-преполный. Да мне же нельзя! И отказаться тоже – быстро смякитил, кто эти люди.
Взял двумя пальцами стакан с видом сельского интеллигента и осторожненько-осторожо, глоток за глотком…. Чувствую, катит водка жареная до прозрачности тонким от промываний пищеводом, как расплавленная сталь по лотку – искрясь-пузырясь, обжигая. Следом колбаса копченая вагонеткой по бездорожью….
А руки-то, Матка Боска, трясутся как у заправского алкаша. Что командиры обо мне подумают? Как объяснить им, что не с бодуна я, а проездом с того света?
Явился добродетельный командир взвода с моей зачеткой.
- Товарищ подполковник, разрешите обратиться?
- Какие-то трудности? Валяй.
Он им мою историю поведал.
- Этот что ль? – члены государственной экзаменационной комиссии с большим любопытством меня оглядели. Полный стакан опять налили. – Пей. Выпьешь – пятерка твоя.
Я конечно не шолоховский Андрей Соколов, да и вояки не из концлагеря, но как история-то повторяется! И каков младший сержант! Он мне окончательно понравился – у парня была доброта сердца, иррациональная и безбрежная. Звали его Солдатов Саня.
8
У меня снова цейтнот или, попросту говоря, нехватка времени. Пока я служил, болел да сдавал госэкзамен по военной подготовке, все однокашники на преддипломной практике выбрали темы, обзавелись руководителями – сели за преферанс. Я из больницы в деканат – так, мол, и так, что прикажите делать?
- Идите на кафедру! Здесь-то мы вам чем поможем?
В аудитории дипломной работы мои однокашники сидели кружками – писали пульку, слушали музыку, смотрели и обсуждали журнал заграничный. За кульманами никого.
- Эй, вы работать думаете?
- А что мы делаем?
- И сколько сделали?
- Вон процентовка – там все окейно.
- Руководители ставят или сами пишите?
- Целому дураку полработы не показывают.
Живут же люди!
- Как вам новый завкафедрой?
Старый, так и не остепенившись, ушел на партийную работу.
-
Гость
Re: Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен"
- Нормальный мужик. Любит говорить: «Не берите в голову, она всегда зудит…».
«Нормальный мужик» был профессором, но кандидатом наук.
- Вы где пропадали?
- Закрутился….
- Вы – деловой?
- Не могу сказать «нет».
- Ясно…. Идите, я подумаю, что с вами делать.
Я почапал домой злой и ужасный как Бармалей.
Дома жена:
- Ну и вид у тебя! Ты не кусаешься – можно к ребенку подпустить?
В голосе обида на тяготы жизни.
Чтобы доказать свою безопасность, поймал сына и предложил пободаться.
Снова жена:
- А тебя сегодня на вахте три мужика очень долго ждали.
- Кто такие?
- Не сказали.
- Что им надо?
- Промолчали.
- Да как хоть выглядели-то?
- Натурально – двое с носилками, один с топором.
Старый прикол! А Ляльке смешно.
- Тебе не надоело?
- Что?
- Быть замужем.
- Есть предложения?
- Нет, но в твоих глазах появился поиск.
- Считаешь - хороший левак укрепляет брак? Я вот недавно решила, что с идеализмом пора кончать.
- Во что это выльется?
- Скоро увидишь. Не все же мне в иждивенках ходить.
- Ты хочешь уйти от меня?
- Нет, милый! Если уйдешь, то ты от меня. А я решила найти работу, чтобы не сидеть у тебя на шее. Чтобы совсем ни от кого не зависеть. Это для женщины в наше время самое главное.
- Так ты же учишься на инженера!
- Ты тоже учишься и работаешь электриком.
- Меня этому когда-то учили.
- И я научусь. Главное – голова на плечах и желание.
- А как же сын?
- А ты на что?
Решила стать самостоятельной – к черту заботы мужа и мамы с папой…
И не переубедишь - как говорится, хоть кол теши!
Однажды спросил жену:
- Ты видишь причину наших размолвок? Что-то во мне тебя не устраивает?
- Просто мы рано с тобой поженились и надоели уже друг другу, - был ответ.
- Любопытно. Всегда считал, что навязчивость не моя фишка.
- А что твоя фишка? – засмеялась жена.
- Разве ты еще не поняла? Терпение и еще раз терпение – всегда и во всем.
Как спасти семью от развала?
«Главное, - зудит подсознание, - твердо знать, чего делать не надо ни при каких обстоятельствах, а остальное жизнь подскажет».
«Нормальный мужик» был профессором, но кандидатом наук.
- Вы где пропадали?
- Закрутился….
- Вы – деловой?
- Не могу сказать «нет».
- Ясно…. Идите, я подумаю, что с вами делать.
Я почапал домой злой и ужасный как Бармалей.
Дома жена:
- Ну и вид у тебя! Ты не кусаешься – можно к ребенку подпустить?
В голосе обида на тяготы жизни.
Чтобы доказать свою безопасность, поймал сына и предложил пободаться.
Снова жена:
- А тебя сегодня на вахте три мужика очень долго ждали.
- Кто такие?
- Не сказали.
- Что им надо?
- Промолчали.
- Да как хоть выглядели-то?
- Натурально – двое с носилками, один с топором.
Старый прикол! А Ляльке смешно.
- Тебе не надоело?
- Что?
- Быть замужем.
- Есть предложения?
- Нет, но в твоих глазах появился поиск.
- Считаешь - хороший левак укрепляет брак? Я вот недавно решила, что с идеализмом пора кончать.
- Во что это выльется?
- Скоро увидишь. Не все же мне в иждивенках ходить.
- Ты хочешь уйти от меня?
- Нет, милый! Если уйдешь, то ты от меня. А я решила найти работу, чтобы не сидеть у тебя на шее. Чтобы совсем ни от кого не зависеть. Это для женщины в наше время самое главное.
- Так ты же учишься на инженера!
- Ты тоже учишься и работаешь электриком.
- Меня этому когда-то учили.
- И я научусь. Главное – голова на плечах и желание.
- А как же сын?
- А ты на что?
Решила стать самостоятельной – к черту заботы мужа и мамы с папой…
И не переубедишь - как говорится, хоть кол теши!
Однажды спросил жену:
- Ты видишь причину наших размолвок? Что-то во мне тебя не устраивает?
- Просто мы рано с тобой поженились и надоели уже друг другу, - был ответ.
- Любопытно. Всегда считал, что навязчивость не моя фишка.
- А что твоя фишка? – засмеялась жена.
- Разве ты еще не поняла? Терпение и еще раз терпение – всегда и во всем.
Как спасти семью от развала?
«Главное, - зудит подсознание, - твердо знать, чего делать не надо ни при каких обстоятельствах, а остальное жизнь подскажет».
-
Гость
Re: Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен"
А я взял, и письмо жене написал - напечатал на пишущей машинке в комнате общественных организаций, в конверт с маркой положил и почтой отправил. Теперь наблюдаю – дошло оно до адресата или нет?
Что там? Вам расскажу по секрету. Вот его текст:
«Любимая, нет больше сил, жить без тебя! Я знаю, время работает против меня, но ничего не могу поделать. Я пытаюсь приучить себя к мысли, что мы не одно целое, что у нас все отдельно, но это больно, это так больно! Жизнь без тебя настоящий ад.
То время, что мы были вместе, я никогда-никогда не забуду. Господи, как я люблю тебя! Позволь мне увидеть тебе еще раз – обнять, прижать к груди, поцеловать. Я буду тебя ждать каждый вечер в 20-00 у памятника Орленку на Алом поле.
PS. Одно твое слово, и я брошу все! Брошу к твоим ногам. Тысячу раз целую тебя, моя любимая О.
Твой М.»
Что это, спросите?
Версии три.
1. Спокойная жизнь мне надоела.
2. Проверка жены на способность к изменам.
3. Капелька адреналина в виде шутки.
И все верны, значит – триедино.
Не судите строго – с ума сошел от любви. А влюбленный, значит, ревнивый.
Так что же почта? Странно, что приглашение на свидание еще не пришло. Я ведь его давно (три дня прошло точно) послал. Наверное, шутит почта….
- Мы с Витей пойдем погуляем.
- Без аппетита не возвращайтесь.
Огромный парк в ста шагах – густой запах сосновой смолы и мха. Погода грибная - сентябрь начался теплом и дождями. Поискали-поискали - не нашли. Потом бегали и орали, визжали и ржали, как мустанги – просто с ума сошли от свободы и счастья. Ну, почему наша мама такая строгая?
Возвращаясь, увидел афишу летнего кинотеатра – в 21-00 «Золото Маккены». Мой фильм любимый!
Лялька идею в штыки:
- Сеанс под открытым небом? С ребенком - ни-ни! Там комары, а вдруг - дождь? Девчонкам его оставим в общаге, если так хошь.
Потомок наш в рев – глазки несчастней самого несчастья. Да что же такое!
- Оля, в тебе совесть есть?
- А ты замолчи и садись есть!
Это не мне.
Мы готовили Витю в ясли. Обязательный тест – ребенок должен самостоятельно есть. Купили ему складной столик – научили в него забираться, ложкой работать, наедаться.
- В яслях уговаривать не будут: не съел – убрали, ходи голодный.
Это мама стращала.
- Пока не съешь, сиди за столом.
- Как раб на галере, - мои комментарии.
- Знаешь что, умник, - это мне, - сам покорми, и чтобы все съел….
Да проще простого!
Тарелку с супом у сына забрал, на две трети опорожнил обратно в кастрюлю, остатки поставил перед ним.
- Тут, старик, понимаешь – дело такое…. Бедно мы живем – студенты. Едим каждый день, а в магазине все дорого. Вобщем давай экономить. Ты не против? Чуточку похлебаешь, немножко кашки, шкурку от яблочка – и свободен. Давай, налегай!
Витя моментом сметал суп, кашки чуток, дольку яблочка, сок со дна стакана…
Что там? Вам расскажу по секрету. Вот его текст:
«Любимая, нет больше сил, жить без тебя! Я знаю, время работает против меня, но ничего не могу поделать. Я пытаюсь приучить себя к мысли, что мы не одно целое, что у нас все отдельно, но это больно, это так больно! Жизнь без тебя настоящий ад.
То время, что мы были вместе, я никогда-никогда не забуду. Господи, как я люблю тебя! Позволь мне увидеть тебе еще раз – обнять, прижать к груди, поцеловать. Я буду тебя ждать каждый вечер в 20-00 у памятника Орленку на Алом поле.
PS. Одно твое слово, и я брошу все! Брошу к твоим ногам. Тысячу раз целую тебя, моя любимая О.
Твой М.»
Что это, спросите?
Версии три.
1. Спокойная жизнь мне надоела.
2. Проверка жены на способность к изменам.
3. Капелька адреналина в виде шутки.
И все верны, значит – триедино.
Не судите строго – с ума сошел от любви. А влюбленный, значит, ревнивый.
Так что же почта? Странно, что приглашение на свидание еще не пришло. Я ведь его давно (три дня прошло точно) послал. Наверное, шутит почта….
- Мы с Витей пойдем погуляем.
- Без аппетита не возвращайтесь.
Огромный парк в ста шагах – густой запах сосновой смолы и мха. Погода грибная - сентябрь начался теплом и дождями. Поискали-поискали - не нашли. Потом бегали и орали, визжали и ржали, как мустанги – просто с ума сошли от свободы и счастья. Ну, почему наша мама такая строгая?
Возвращаясь, увидел афишу летнего кинотеатра – в 21-00 «Золото Маккены». Мой фильм любимый!
Лялька идею в штыки:
- Сеанс под открытым небом? С ребенком - ни-ни! Там комары, а вдруг - дождь? Девчонкам его оставим в общаге, если так хошь.
Потомок наш в рев – глазки несчастней самого несчастья. Да что же такое!
- Оля, в тебе совесть есть?
- А ты замолчи и садись есть!
Это не мне.
Мы готовили Витю в ясли. Обязательный тест – ребенок должен самостоятельно есть. Купили ему складной столик – научили в него забираться, ложкой работать, наедаться.
- В яслях уговаривать не будут: не съел – убрали, ходи голодный.
Это мама стращала.
- Пока не съешь, сиди за столом.
- Как раб на галере, - мои комментарии.
- Знаешь что, умник, - это мне, - сам покорми, и чтобы все съел….
Да проще простого!
Тарелку с супом у сына забрал, на две трети опорожнил обратно в кастрюлю, остатки поставил перед ним.
- Тут, старик, понимаешь – дело такое…. Бедно мы живем – студенты. Едим каждый день, а в магазине все дорого. Вобщем давай экономить. Ты не против? Чуточку похлебаешь, немножко кашки, шкурку от яблочка – и свободен. Давай, налегай!
Витя моментом сметал суп, кашки чуток, дольку яблочка, сок со дна стакана…
-
Гость
Re: Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен"
- Чего сидишь? Мало? Мама, можно сын твою порцию слопает?
Думаете, жена закатила в экстазе глаза: «Конгениально!»
Да где там! Шипит из-за шторы:
- Ну, чему ты ребенка учишь? Зависти и жадности. А еще – вранью и воровству.
На «Золото Маккены» мы пошли втроем. Лялька зонтик взяла, а Витя коляску, которую я катил. Дождя не случилось, комары прогуляли, а сын уснул до конца сеанса. Домой возвращались дружной семьей. Я даже пожалел, что письмо отправил.
Назавтра Лялька мне заявляет:
- Вечером я уеду – это по поводу моей работы. Без меня не шалить – Мымыгренка накормить и спать уложить.
Что-то в голосе ее подсказало – получила письмо и теперь…. дела ей до нас нет.
Мне стало тоскливо и одиноко. Сам же затеял и… страдаю.
Сынуля спал, когда мама вернулась – я его рано укатал. Глаза ее были на мокром месте.
- Что случилось? Не взяли? А куда?
- Да, ерунда – не взяли здесь, возьмут в другом месте.
- А где ты была?
- Хотела на почту устроиться сортировщицей писем – как Оля Гладышева.
- Да кто бы там был в такую-то пору?
- Когда назначили, тогда и поехала, - пожала плечами жена. – Кончай пытать, я устала. И вообще, пора спать….
И как чеховская дама ушла от меня…. в себя - увы, нет у нас другой комнаты.
Оставила думы после себя.
Врет или сочиняет? Что теперь голову-то ломать? Надо было съездить и проверить – торчит она у Орленка или нет? Если суждено нам судьбою расстаться, придется прощаться – куда же деваться? Знать или не знать, что нас ждет – вот в чем вопрос. А может, перебесится, и сварится каша нашей жизни? Пока что она пытается доказать, что сама чего-то в ней стоит - утрет мне нос и успокоится. Ведь еще есть надежда, что она меня таки любит…
«Или терпит без отвращения, - подсказывает подсознание вариацию на тему. – Ты сам-то понял, что за игру сейчас затеял. Тоже мне, король Дроздобород».
Мне не до дискуссий!
Похоже, жизнь наша складывается как в самых банальных романах – знакомство, любовь, свадьба, ребенок, прозрение и разочарование. Теперь лежим в одной постели – холодные и чужие. И вопрос стоит так – кто смотается из семьи первым?
Что делать? Где Чернышевский? Сам-то хоть знал?
Не прошло и недели, как выяснилось, что новый зав на кафедре меня не забыл. Явился в дипломную аудиторию долговязый малый:
- Агарков кто? Вадим Иванов, аспирант.
- Что-то мы с вами не пересекались.
Он усмехнулся:
- Сейчас все исправим. Меня назначали руководителем вашей дипломной работы. Будут отводы? Нет? Тогда, может, выйдем - поговорим?
Блин! Как на танцах. И я как засватанный поплелся следом.
Вот что он мне поведал тет-а-тет у себя в лаборатории.
Так, ЦРУ – вы свободны. Вы – жилы: ни цента мне не заплатили за информацию о РТВ. Я понимаю – мировой экономический кризис; а у вас, по слухам, вообще в стране жопа (прости, Господи!), ну так.… Вобщем, гуляйте!
Кому же продать секреты Родины? Может, вам, китаезы? Хоть вы и попортили мне жизнь на границе, но за успехи экономические могу кое-что простить. Да за горку юаней.… Вобщем, записывайте, так и быть…
Думаете, жена закатила в экстазе глаза: «Конгениально!»
Да где там! Шипит из-за шторы:
- Ну, чему ты ребенка учишь? Зависти и жадности. А еще – вранью и воровству.
На «Золото Маккены» мы пошли втроем. Лялька зонтик взяла, а Витя коляску, которую я катил. Дождя не случилось, комары прогуляли, а сын уснул до конца сеанса. Домой возвращались дружной семьей. Я даже пожалел, что письмо отправил.
Назавтра Лялька мне заявляет:
- Вечером я уеду – это по поводу моей работы. Без меня не шалить – Мымыгренка накормить и спать уложить.
Что-то в голосе ее подсказало – получила письмо и теперь…. дела ей до нас нет.
Мне стало тоскливо и одиноко. Сам же затеял и… страдаю.
Сынуля спал, когда мама вернулась – я его рано укатал. Глаза ее были на мокром месте.
- Что случилось? Не взяли? А куда?
- Да, ерунда – не взяли здесь, возьмут в другом месте.
- А где ты была?
- Хотела на почту устроиться сортировщицей писем – как Оля Гладышева.
- Да кто бы там был в такую-то пору?
- Когда назначили, тогда и поехала, - пожала плечами жена. – Кончай пытать, я устала. И вообще, пора спать….
И как чеховская дама ушла от меня…. в себя - увы, нет у нас другой комнаты.
Оставила думы после себя.
Врет или сочиняет? Что теперь голову-то ломать? Надо было съездить и проверить – торчит она у Орленка или нет? Если суждено нам судьбою расстаться, придется прощаться – куда же деваться? Знать или не знать, что нас ждет – вот в чем вопрос. А может, перебесится, и сварится каша нашей жизни? Пока что она пытается доказать, что сама чего-то в ней стоит - утрет мне нос и успокоится. Ведь еще есть надежда, что она меня таки любит…
«Или терпит без отвращения, - подсказывает подсознание вариацию на тему. – Ты сам-то понял, что за игру сейчас затеял. Тоже мне, король Дроздобород».
Мне не до дискуссий!
Похоже, жизнь наша складывается как в самых банальных романах – знакомство, любовь, свадьба, ребенок, прозрение и разочарование. Теперь лежим в одной постели – холодные и чужие. И вопрос стоит так – кто смотается из семьи первым?
Что делать? Где Чернышевский? Сам-то хоть знал?
Не прошло и недели, как выяснилось, что новый зав на кафедре меня не забыл. Явился в дипломную аудиторию долговязый малый:
- Агарков кто? Вадим Иванов, аспирант.
- Что-то мы с вами не пересекались.
Он усмехнулся:
- Сейчас все исправим. Меня назначали руководителем вашей дипломной работы. Будут отводы? Нет? Тогда, может, выйдем - поговорим?
Блин! Как на танцах. И я как засватанный поплелся следом.
Вот что он мне поведал тет-а-тет у себя в лаборатории.
Так, ЦРУ – вы свободны. Вы – жилы: ни цента мне не заплатили за информацию о РТВ. Я понимаю – мировой экономический кризис; а у вас, по слухам, вообще в стране жопа (прости, Господи!), ну так.… Вобщем, гуляйте!
Кому же продать секреты Родины? Может, вам, китаезы? Хоть вы и попортили мне жизнь на границе, но за успехи экономические могу кое-что простить. Да за горку юаней.… Вобщем, записывайте, так и быть…
-
Гость
Re: Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен"
Некоторые азы устройства ракет. Компоненты топлива (горючее и окислитель) подаются к форсункам камеры сгорания за счет вытеснения их из баков инертным газом. В самом конце процесса происходит перемешивание газа и жидкости - что недопустимо, потому что чревато. Камера сгорания, в которой ужасно высокая температура, охлаждается в зарубашечном пространстве одним из компонентов. И не дай Бог, пузырек воздуха проскочит – все: амба, крах, сливай воду – насквозь прожжет, а дальше взрыв.
Конструкторы головы сломали, как избежать такого риска, и чтобы экономия с недозабором компонента топлива была приемлема, конечно.
Кандидат технических наук Герлига (это фамилия нашего заведующего кафедрой) изобрел принципиально новый отсечной клапан. В ПКБ «Прибор» его изготовили и послали, куда нужно, для решения о применении. Авторских прав показалось мало – Герлига замахнулся на докторскую диссертацию.
Теперь о «Дебюте трех коней».
Аспирант Иванов, увлекаясь шахматами, придумал название операции, в которой:
- я делаю установку, имитирующую на земле условия полета ракеты с ЖРД; снимаю параметры работы клапана; это мой диплом.
- Вадим готовит программу математических расчетов на ЭВМ ЕС1020, доказывающую теоретически не только пригодность, но и высокую рентабельность нового клапана: это его кандидатская диссертация.
- ну и, докторская у Герлиги – сам клапан, расчеты Иванова, и моя установка их подтверждающая; триедино.
- До поры, до времени, – прокомментировал речь свою Иванов, - языком можно не трепать. Ты меня понял? Чтоб ни одна бл...дь!
Мне стало весело.
- Чему улыбаемся? Поди, кислО?
- Да, так…. И совсем не кИсло!
- Тогда все на сегодня - завтра будем искать площадку для установки. И не забудь – язык за зубами держать.
Ночью приснился ужасный сон. Будто меня засекретили вместе с долбанной установкой и никуда не пускают. Сижу за стеклом и снимаю-снимаю-снимаю, без конца снимаю показания. Сын вдруг приходит – необихоженный какой-то.
- Мама другого папу нашла.
Я рванулся к нему, но стекло на пути….
Лялька наутро усмехалась:
- Всю-то ты ноченьку обнимался. Баба приснилась?
Она опять вчера вечером ездила «по делам» и вернулась в плохом настроении.
На улице было душно – видимо, дело к дождю. До встречи с Вадимом еще час. Сдав наследника в ясли, присел на скамейку у фонтана. Дышать было нечем – стопроцентная влажность. И в мыслях напряг – не дай мне Бог видеть вещие сны! То, что любовь у жены закончилась, ясно и парнокопытному ослу. Нам бы семью сохранить ради сына. Может быть, стоит завершить этот неудачный эксперимент? Я о письме. Все, что хотел, я узнал – жена не любит меня и ищет замену. Но как сказать? Будет вселенский скандал! Лучше молчать – ждать и терпеть. Может, само собой образуется.
С Вадимом обошли весь цокольный этаж режимного крыла второго корпуса. Потом еще раз, и не нашли свободного места.
- На сегодня все, – подвел итог поисков аспирант Иванов. – Завтра в это же время.
Преферанс не манил, в ясли рано – вернулся на лавочку к фонтану и представил сцену возможного объяснения с женой.
«Давай поговорим, как культурные люди. Я все знаю – ты меня не любишь, но у нас сын, мы семья… Я люблю тебя, из конца-то в конец! Что ты мечешься туда-сюда? Кого ищешь?»
Конструкторы головы сломали, как избежать такого риска, и чтобы экономия с недозабором компонента топлива была приемлема, конечно.
Кандидат технических наук Герлига (это фамилия нашего заведующего кафедрой) изобрел принципиально новый отсечной клапан. В ПКБ «Прибор» его изготовили и послали, куда нужно, для решения о применении. Авторских прав показалось мало – Герлига замахнулся на докторскую диссертацию.
Теперь о «Дебюте трех коней».
Аспирант Иванов, увлекаясь шахматами, придумал название операции, в которой:
- я делаю установку, имитирующую на земле условия полета ракеты с ЖРД; снимаю параметры работы клапана; это мой диплом.
- Вадим готовит программу математических расчетов на ЭВМ ЕС1020, доказывающую теоретически не только пригодность, но и высокую рентабельность нового клапана: это его кандидатская диссертация.
- ну и, докторская у Герлиги – сам клапан, расчеты Иванова, и моя установка их подтверждающая; триедино.
- До поры, до времени, – прокомментировал речь свою Иванов, - языком можно не трепать. Ты меня понял? Чтоб ни одна бл...дь!
Мне стало весело.
- Чему улыбаемся? Поди, кислО?
- Да, так…. И совсем не кИсло!
- Тогда все на сегодня - завтра будем искать площадку для установки. И не забудь – язык за зубами держать.
Ночью приснился ужасный сон. Будто меня засекретили вместе с долбанной установкой и никуда не пускают. Сижу за стеклом и снимаю-снимаю-снимаю, без конца снимаю показания. Сын вдруг приходит – необихоженный какой-то.
- Мама другого папу нашла.
Я рванулся к нему, но стекло на пути….
Лялька наутро усмехалась:
- Всю-то ты ноченьку обнимался. Баба приснилась?
Она опять вчера вечером ездила «по делам» и вернулась в плохом настроении.
На улице было душно – видимо, дело к дождю. До встречи с Вадимом еще час. Сдав наследника в ясли, присел на скамейку у фонтана. Дышать было нечем – стопроцентная влажность. И в мыслях напряг – не дай мне Бог видеть вещие сны! То, что любовь у жены закончилась, ясно и парнокопытному ослу. Нам бы семью сохранить ради сына. Может быть, стоит завершить этот неудачный эксперимент? Я о письме. Все, что хотел, я узнал – жена не любит меня и ищет замену. Но как сказать? Будет вселенский скандал! Лучше молчать – ждать и терпеть. Может, само собой образуется.
С Вадимом обошли весь цокольный этаж режимного крыла второго корпуса. Потом еще раз, и не нашли свободного места.
- На сегодня все, – подвел итог поисков аспирант Иванов. – Завтра в это же время.
Преферанс не манил, в ясли рано – вернулся на лавочку к фонтану и представил сцену возможного объяснения с женой.
«Давай поговорим, как культурные люди. Я все знаю – ты меня не любишь, но у нас сын, мы семья… Я люблю тебя, из конца-то в конец! Что ты мечешься туда-сюда? Кого ищешь?»
-
Гость
Re: Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен"
«Ты культурный?! Ты любишь меня?! Да ты просто залетел тогда и не можешь простить мне своей жертвы. Я так и знала, что это случится!»
«Оля, возьми себя в руки! И спокойнее будь, а то, черт знает, что из тебя прет».
«Да как ты смеешь так говорить? «Любовь!» Ты просто испугался за свою карьеру»
«Испугался чего?»
«Даже того, что я умней и перспективней тебя. Я тебя ненавижу – давай разводиться. Забирай свои шмотки и проваливай ко всем чертям! Видеть тебя не хочу; ты - дурак и козел!»
Как с такой жить? Хорошо бы попасть в небольшую аварию, стукнуться башкой и заработать легкую амнезию, как в кино - чтобы все помнить, а Ляльку забыть…
Но пока оставалось, только молча собрать свои личные вещи. Лялька между тем в непритворной ярости швыряла их на пол. А я наоборот застыл душой – мне тошно от мерзости и банальности происходящего. Развод, так развод!
«Давай, забирай свое барахло и катись к Гончаровой! Ублажай ее старое тело! Дурак, идиот! Верно говорили – ты не стоишь меня! Да я тебя элементарно переросла, вот ты и психуешь. Подумаешь, фефел! К тому же заразный!»
Во мне разом вскипело бешенство.
«Заткнись, сука! Убью!» - прохрипел. Еще одно слово, и я это сделаю. Но она промолчала, а я уже собрал все свои вещи. Хлопнул дверью, спустился по лестнице и ушел, куда глядели глаза. Печальный финал недолгой семейной жизни….
Да уж, картина!
Повод поплакать, а на меня вдруг напал такой хохот, что я чуть с лавочки не упал. Люди вокруг с недоумением на меня поглядывали. Сидит парень на скамейке, Капку Джерома не читает, а ржет как ненормальный. И вроде бы не над чем, а он, дурак, заливается. Кто мог бы подумать, что веселье мое от мыслей, что разом рухнуло все – вера, надежда, любовь…. Рухнуло, а у меня не истерика – нормальный здоровый хохот. Чем дольше я смеялся, тем легче становилось на душе. Все правильно! Развод – это гадко,… но и смешно.
Нахохотавшись, посмотрел на часы – половина одиннадцатого. Пора в общагу, варить обед – скоро Лялька придет с занятий из института.
На следующий день Вадим подвел меня к фрезерному станку, пригорюнившемуся в углу цокольного этажа со времен парижской коммуны.
- Разрешили убрать. Задача ясна?
Если вести дневник Робинзона, то…. Несколько дней я отболчивал крепление станка. Потом долбил бетонное основание. Потом с Вадимом и его другом ломами двигали фрезер на выход….
Вобщем без лома и какой-то матери советской науке хода нет.
Теперь появился свой уголок. Двигаем дальше!
Дальше я клеил емкость из оргстекла – гнул, заделывал швы, врезал краны подвода-отвода воды и воздуха в плоские торцы. Резал уголки и сооружал качели – все без сварки, одними болтами. Подключал электродвигатели и компрессор.
Первая проблема – набор кривошипов. Вадим ломал голову и мне мозги пудрил, а ларчик-то просто открывался. Когда я понял, что ему нужно, предложил на тяге насверлить дырок, меняющих ее длину и, стало быть, амплитуду колебаний.
С удовольствием рассказывал жене о своих новаторских решениях.
Ее заинтересовало. Она щекотала пальчиками мне ключицу, а потом целовала.
- Мыгра, ты меня любишь?
Подумать только – она еще спрашивает!
- Я думаю, что мы с тобой битые жизнью люди и сумеем избежать массы ошибок. У меня перспективная тема диплома – я могу остаться на кафедре или работать на «Приборе». Ты подтянешься потихоньку. Дадут нам квартиру, и заживем в славном городе Челябинске дружной семьей. Все, что требуется от нас для счастья, это любовь.
«Оля, возьми себя в руки! И спокойнее будь, а то, черт знает, что из тебя прет».
«Да как ты смеешь так говорить? «Любовь!» Ты просто испугался за свою карьеру»
«Испугался чего?»
«Даже того, что я умней и перспективней тебя. Я тебя ненавижу – давай разводиться. Забирай свои шмотки и проваливай ко всем чертям! Видеть тебя не хочу; ты - дурак и козел!»
Как с такой жить? Хорошо бы попасть в небольшую аварию, стукнуться башкой и заработать легкую амнезию, как в кино - чтобы все помнить, а Ляльку забыть…
Но пока оставалось, только молча собрать свои личные вещи. Лялька между тем в непритворной ярости швыряла их на пол. А я наоборот застыл душой – мне тошно от мерзости и банальности происходящего. Развод, так развод!
«Давай, забирай свое барахло и катись к Гончаровой! Ублажай ее старое тело! Дурак, идиот! Верно говорили – ты не стоишь меня! Да я тебя элементарно переросла, вот ты и психуешь. Подумаешь, фефел! К тому же заразный!»
Во мне разом вскипело бешенство.
«Заткнись, сука! Убью!» - прохрипел. Еще одно слово, и я это сделаю. Но она промолчала, а я уже собрал все свои вещи. Хлопнул дверью, спустился по лестнице и ушел, куда глядели глаза. Печальный финал недолгой семейной жизни….
Да уж, картина!
Повод поплакать, а на меня вдруг напал такой хохот, что я чуть с лавочки не упал. Люди вокруг с недоумением на меня поглядывали. Сидит парень на скамейке, Капку Джерома не читает, а ржет как ненормальный. И вроде бы не над чем, а он, дурак, заливается. Кто мог бы подумать, что веселье мое от мыслей, что разом рухнуло все – вера, надежда, любовь…. Рухнуло, а у меня не истерика – нормальный здоровый хохот. Чем дольше я смеялся, тем легче становилось на душе. Все правильно! Развод – это гадко,… но и смешно.
Нахохотавшись, посмотрел на часы – половина одиннадцатого. Пора в общагу, варить обед – скоро Лялька придет с занятий из института.
На следующий день Вадим подвел меня к фрезерному станку, пригорюнившемуся в углу цокольного этажа со времен парижской коммуны.
- Разрешили убрать. Задача ясна?
Если вести дневник Робинзона, то…. Несколько дней я отболчивал крепление станка. Потом долбил бетонное основание. Потом с Вадимом и его другом ломами двигали фрезер на выход….
Вобщем без лома и какой-то матери советской науке хода нет.
Теперь появился свой уголок. Двигаем дальше!
Дальше я клеил емкость из оргстекла – гнул, заделывал швы, врезал краны подвода-отвода воды и воздуха в плоские торцы. Резал уголки и сооружал качели – все без сварки, одними болтами. Подключал электродвигатели и компрессор.
Первая проблема – набор кривошипов. Вадим ломал голову и мне мозги пудрил, а ларчик-то просто открывался. Когда я понял, что ему нужно, предложил на тяге насверлить дырок, меняющих ее длину и, стало быть, амплитуду колебаний.
С удовольствием рассказывал жене о своих новаторских решениях.
Ее заинтересовало. Она щекотала пальчиками мне ключицу, а потом целовала.
- Мыгра, ты меня любишь?
Подумать только – она еще спрашивает!
- Я думаю, что мы с тобой битые жизнью люди и сумеем избежать массы ошибок. У меня перспективная тема диплома – я могу остаться на кафедре или работать на «Приборе». Ты подтянешься потихоньку. Дадут нам квартиру, и заживем в славном городе Челябинске дружной семьей. Все, что требуется от нас для счастья, это любовь.
-
Гость
Re: Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен"
- Нет, Мыгра, мне мало быть только женой, надо становиться человеком.
- А жена не человек?
- Порой выясняется, что нет. Муж часто сделает карьеру и потом - au revoir, cher!
В школе Лялька учила язык Людовика 14-го.
- Как обидно, что ты во мне сомневаешься. Разве не знаешь – суженного конем не объедешь? А я твой суженный на веки вечные.
- К сожалению, ты - «Лебединое озеро», а мне по душе «Половецкие пляски».
Знаковая фраза – жаль, что тогда не придал ей значения.
Она смотрела на меня так страстно, в ее чуть раскосых глазах было столько чувства, что постепенно во мне начала звучать какая-то мелодия – если не пляски половцев, то танец с саблями. Словом, что-то стремительное, с гиканьем, посвистом и лязгом.
Мы целовались, и все плыло перед глазами.
- Теперь не вырвешься от меня, - шептала Лялька.
А мне совершенно не хотелось.
Утром жена закатила глаза:
- Ах, если б так было всегда!
К нам вернулась вторая любовь?
Весь день, работая на кафедре, я думал, где бы купить саблю кривую и повесить на стену. А вечером….
Лялька явилась после девяти и закатила скандал – не так сидишь, не так свистишь… и вообще:
- Мужикам верить нельзя!
Злополучная фраза. Ой, как о многом она говорит!
Я не участвовал, наблюдая ее наезды как бы со стороны, но в душе очень явно ощущал их давящую банальность. Мне хотелось убраться куда-нибудь поскорей.
Витя заплакал, Лялька отвлеклась, и я смылся курить.
Всего одна лишь ночь, твое подарит время,
И, лишь одна звезда, заставит замолчать.
Ласканье рук и губ - все это только бремя,
Всего одна лишь ночь, остыть, но не устать….
(stezer88)
И, наконец, последний штрих монтажа. У меня в руках отсечной клапан, изобретенный Герлигой – второй опытный экземпляр (первый на испытаниях у конструкторов ЖРД). Наверное, страшно дорогая вещь. Уж точно – секретная. Не зря ж меня Иванов предупреждал – чтоб ни одна бл…дь. Подписка о неразглашении по-русски. Но разве ж я мог? Я люблю свою рабоче-крестьянскую Родину и ненавижу ее капиталистических врагов.
Как-то остановила Гончарова.
- Постой, Палундра, поговорим.
- С удовольствием.
- Хочу тебя давно спросить…
- Спрашивайте.
- Как живешь-то? Девки поговаривают – не очень.
- Девкам не угодишь.
- Ведь золотой у тебя характер – чего ж ей надо?
- Ваши бы слова да в ее уста.
- Сам выбирал! Да я че, я ни че – жена у тебя хорошенькая, только шалопутная.
- Что-что? – ахнул я. – Так ведь куряки наши говорят. Вы где подслушали?
- От ваших и услышала – от Завалишиной.
- А жена не человек?
- Порой выясняется, что нет. Муж часто сделает карьеру и потом - au revoir, cher!
В школе Лялька учила язык Людовика 14-го.
- Как обидно, что ты во мне сомневаешься. Разве не знаешь – суженного конем не объедешь? А я твой суженный на веки вечные.
- К сожалению, ты - «Лебединое озеро», а мне по душе «Половецкие пляски».
Знаковая фраза – жаль, что тогда не придал ей значения.
Она смотрела на меня так страстно, в ее чуть раскосых глазах было столько чувства, что постепенно во мне начала звучать какая-то мелодия – если не пляски половцев, то танец с саблями. Словом, что-то стремительное, с гиканьем, посвистом и лязгом.
Мы целовались, и все плыло перед глазами.
- Теперь не вырвешься от меня, - шептала Лялька.
А мне совершенно не хотелось.
Утром жена закатила глаза:
- Ах, если б так было всегда!
К нам вернулась вторая любовь?
Весь день, работая на кафедре, я думал, где бы купить саблю кривую и повесить на стену. А вечером….
Лялька явилась после девяти и закатила скандал – не так сидишь, не так свистишь… и вообще:
- Мужикам верить нельзя!
Злополучная фраза. Ой, как о многом она говорит!
Я не участвовал, наблюдая ее наезды как бы со стороны, но в душе очень явно ощущал их давящую банальность. Мне хотелось убраться куда-нибудь поскорей.
Витя заплакал, Лялька отвлеклась, и я смылся курить.
Всего одна лишь ночь, твое подарит время,
И, лишь одна звезда, заставит замолчать.
Ласканье рук и губ - все это только бремя,
Всего одна лишь ночь, остыть, но не устать….
(stezer88)
И, наконец, последний штрих монтажа. У меня в руках отсечной клапан, изобретенный Герлигой – второй опытный экземпляр (первый на испытаниях у конструкторов ЖРД). Наверное, страшно дорогая вещь. Уж точно – секретная. Не зря ж меня Иванов предупреждал – чтоб ни одна бл…дь. Подписка о неразглашении по-русски. Но разве ж я мог? Я люблю свою рабоче-крестьянскую Родину и ненавижу ее капиталистических врагов.
Как-то остановила Гончарова.
- Постой, Палундра, поговорим.
- С удовольствием.
- Хочу тебя давно спросить…
- Спрашивайте.
- Как живешь-то? Девки поговаривают – не очень.
- Девкам не угодишь.
- Ведь золотой у тебя характер – чего ж ей надо?
- Ваши бы слова да в ее уста.
- Сам выбирал! Да я че, я ни че – жена у тебя хорошенькая, только шалопутная.
- Что-что? – ахнул я. – Так ведь куряки наши говорят. Вы где подслушали?
- От ваших и услышала – от Завалишиной.
-
Гость
Re: Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен"
И ещё сказал инструктор:
- Запомните – спецназ вне морали. Для выполнения задания позволено все.
И диверсанты после месячных курсов были уже не те, что пришли к Денису Пушилину и предложили выкрасть Кровавого Пастора с его виллы. Как-то незаметно они изменились и стали совсем другими. Нет, не военными, а простыми гражданскими людьми, хлебнувшими полным ртом того дерьма, что почему-то называется героизмом.
Этот месяц в диверсантской школе не был скучен и монотонен – все время занятия: теория с практикой. Распорядок дня таков, что к вечеру смертельно устаешь.
Саня качался и отрабатывал удары с приемами – это понятно. Но заставлять Ольгу делать то же самое, даже быть спарринг-партнером – это воспринималось ими обоими не иначе, как тяжкое половое извращение.
А ещё они бегали кроссы, занимались в спортгородке – полоса препятствий, турники, брусья, канат и прочее… Плюс ко всему тактическая подготовка и стрельбы – не только из АПБ.
Им говорили, что за этот месяц они должны стать живыми машинами для быстрого и эффективного убийства себе подобных.
Однажды курсантам-диверсантам показали тренировку боевого каратиста.
Он бил руками и ногами по столбу деревянному. И что с тем творилось! Он дрожал, сотрясаясь, от основания до самой верхушки. Колебался с заметной глазу амплитудой и при этом колоколом гудел.
Смотреть на все это было страшно – нечеловеческая сила ударов, хладнокровный расчет и странная какая-то деловитость, с которой каратист тренировался. Попадись такому под кулак и глазом моргнуть не успеешь, как услышишь хруст собственных костей.
Инструктор, руководивший подготовкой Сани и Оли, попросил мастера преподать теорию рукопашного боя. Тот выдал такое:
- Вы столкнулись с врагом в ближнем бою. Ваша задача – потратив не более трех секунд, нейтрализовать противника. Для этого необходимо каждым ударом либо ломать кость, либо отбивать внутренний орган. Что главное в рукопашной схватке? Главное – победить! Понятно?
Потом кое-что показал из сказанного – слава Богу, на несчастном столбе.
Тот, кто служил, прекрасно знает, что армия, предельно обостряя интуицию, всерьез и надолго подавляет интеллект. Только серьезные физические нагрузки и экстремальные ситуации (типа пыток или расстрела) примирили вольнолюбивого Сашу с воинской дисциплиной школы диверсантов.
Месяц можно потерпеть – решил он – пригодится.
Вот так они и занимались. Остались одни воспоминания, а кое-что пригодилось. Тогда ещё не чувствовали, что эти тренировки равны цене жизни. Кто же рад неизвестности – все боятся…
Навоспоминвшись, Готовцев не знал, о чем ещё думать. Дорога накручивала серпантин – или это эффект такой от ПНВ? Фура катит, дорога прямая, дождь моросит, врагов не видать. Так о чем ещё можно подумать? Может, о несправедливости жизни…
Понятно – банально. Но по итогам сегодняшней ночи – прогресс: каждый получил по заслугам его...
За спиной остался Миргород. Ни разу не был Саша в нем и сейчас не увидел. Жаль. Говорят, красивый, старинный городок… Ещё Гоголь описывал.
На дороге пока все тихо и спокойно. Почти как дома.
Хочется чаю, но не стоит Олю будить – она кое-как успокоила мелкую и, наверное, обе спят.
Многие, знавшие Готовцева, относили его к той категории людей, с которыми дружить не сильно-то получается. Он всегда сам по себе: привет – привет, как дела? – нормально, будь здоров – и ты не кашляй.
- Запомните – спецназ вне морали. Для выполнения задания позволено все.
И диверсанты после месячных курсов были уже не те, что пришли к Денису Пушилину и предложили выкрасть Кровавого Пастора с его виллы. Как-то незаметно они изменились и стали совсем другими. Нет, не военными, а простыми гражданскими людьми, хлебнувшими полным ртом того дерьма, что почему-то называется героизмом.
Этот месяц в диверсантской школе не был скучен и монотонен – все время занятия: теория с практикой. Распорядок дня таков, что к вечеру смертельно устаешь.
Саня качался и отрабатывал удары с приемами – это понятно. Но заставлять Ольгу делать то же самое, даже быть спарринг-партнером – это воспринималось ими обоими не иначе, как тяжкое половое извращение.
А ещё они бегали кроссы, занимались в спортгородке – полоса препятствий, турники, брусья, канат и прочее… Плюс ко всему тактическая подготовка и стрельбы – не только из АПБ.
Им говорили, что за этот месяц они должны стать живыми машинами для быстрого и эффективного убийства себе подобных.
Однажды курсантам-диверсантам показали тренировку боевого каратиста.
Он бил руками и ногами по столбу деревянному. И что с тем творилось! Он дрожал, сотрясаясь, от основания до самой верхушки. Колебался с заметной глазу амплитудой и при этом колоколом гудел.
Смотреть на все это было страшно – нечеловеческая сила ударов, хладнокровный расчет и странная какая-то деловитость, с которой каратист тренировался. Попадись такому под кулак и глазом моргнуть не успеешь, как услышишь хруст собственных костей.
Инструктор, руководивший подготовкой Сани и Оли, попросил мастера преподать теорию рукопашного боя. Тот выдал такое:
- Вы столкнулись с врагом в ближнем бою. Ваша задача – потратив не более трех секунд, нейтрализовать противника. Для этого необходимо каждым ударом либо ломать кость, либо отбивать внутренний орган. Что главное в рукопашной схватке? Главное – победить! Понятно?
Потом кое-что показал из сказанного – слава Богу, на несчастном столбе.
Тот, кто служил, прекрасно знает, что армия, предельно обостряя интуицию, всерьез и надолго подавляет интеллект. Только серьезные физические нагрузки и экстремальные ситуации (типа пыток или расстрела) примирили вольнолюбивого Сашу с воинской дисциплиной школы диверсантов.
Месяц можно потерпеть – решил он – пригодится.
Вот так они и занимались. Остались одни воспоминания, а кое-что пригодилось. Тогда ещё не чувствовали, что эти тренировки равны цене жизни. Кто же рад неизвестности – все боятся…
Навоспоминвшись, Готовцев не знал, о чем ещё думать. Дорога накручивала серпантин – или это эффект такой от ПНВ? Фура катит, дорога прямая, дождь моросит, врагов не видать. Так о чем ещё можно подумать? Может, о несправедливости жизни…
Понятно – банально. Но по итогам сегодняшней ночи – прогресс: каждый получил по заслугам его...
За спиной остался Миргород. Ни разу не был Саша в нем и сейчас не увидел. Жаль. Говорят, красивый, старинный городок… Ещё Гоголь описывал.
На дороге пока все тихо и спокойно. Почти как дома.
Хочется чаю, но не стоит Олю будить – она кое-как успокоила мелкую и, наверное, обе спят.
Многие, знавшие Готовцева, относили его к той категории людей, с которыми дружить не сильно-то получается. Он всегда сам по себе: привет – привет, как дела? – нормально, будь здоров – и ты не кашляй.
-
- Похожие темы
- Ответы
- Просмотры
- Последнее сообщение