Клуб любителей научной фантастики ⇐ Раскрутка

[Гость]

Детишки готовы сквозь плот провалиться, но ворон за словом в карман не полез:
- Не нррравлюсь? Прррогоняйте, к черрртовой матеррри!
- Всем зайти в Терем на уроки, - приказал Синбад, и палуба опустела.
Бим и Бом отправились к маме попить молочка...
Черноногие не всегда были черноногими. Прежде они тоже прозывались тверичанами и делали подарки (платили дань?) воеводе города. Но как-то к ним приблудилась ватага лихих печенег – то ли изгнанных соплеменниками из стойбища, то ли разбитых в набеге соседями. Приняли их тверичане по-братски и построиться помогли. Только не простые то были люди – оборотни, разбойники, воры. Не желали трудиться мирно, но грабить любили окрестные села и проплывающих по реке купцов. Лихие злыдни, а атаман их колдун.
Вслед за печенегами и бывшие тверичане пристрастились к худому промыслу – воровать, разбойничать, убивать. Перестали кланяться воеводе тверскому, а прозывать себя стали черноногими…
Последняя весть о гибели колдуна Кочубея натворило в селении больше бед, чем ужасная буря. Черноногие под руководством старейшины ринулись убивать оставшихся в селении печенегов, удачам которых страшно завидовали, и зорить-разрушать-сжигать их жилища.
После сего злодейства черноногие с ужасом ждали возмездия – и не кривых сабель, стрел и копий степных печенегов боялись, а магии. Со скоростью лесного пожара пришли вести о страшном море людей в Твери. Нечто подобное ждали и у себя. Не простит их колдун Кочубей – с того света достанет. Местные знахари волосы рвали на голове:
- Ой, грядет бяда неминучая. Ратуйте, люди! Придут мертвецы к нам с того света.
Так зачем же оборотней жгли и резали? Тоже, видно, леший попутал.
И вот тебе на – плот явился, не запылившись.
Когда он приткнулся к мостику лодочному и замер, не заводя причальных концов, на берегу столпился народ. Но как только на палубе появился Тимур, бывшая правая рука Кочубея, половину присутствующих как языком слизнуло. Но старшина деревенский был человеком смелым – он выступил вперед:
- Тимур, ты прибыл нам мстить?
Перед тем как ответить, печенег подошел к нему, приставил к горлу нож и сказал:
- Если ты отдашь всех пленных, захваченных в селении Зеленый Холм, будешь жить.
По толпе на берегу прокатился вдох удивления. Но оборвался в тот момент, когда Тимур схватил старшину за ворот рубахи и затащил на плот.
- Здесь нам удобнее говорить.
Он надел на пленного ошейник и привязал сыромятным ремнем каким-то замысловатым узлом к крыльцу избушки на курьих ножках.
- Отсюда не убежит.
- Твоя цель? – строго спросил Синбад-капитан зятя.
- Вести допрос.
- А к чему все эти манипуляции?
- Мы привыкли так поступать в степи – прежде чем кого-нибудь допросить, заставляем его побегать за лошадью: он после этого очень сговорчив.
- Не понял.
- Сейчас увидишь. Эй детвора, забирайтесь в избушку. Пустите её вокруг терема, а дядьку этого спросите, куда он дел ваших мам.
Пробежка по палубе началась. Причем, детвора весело улюлюкала, а козлята Бим и Бом, каким-то чутьем угадав в госте нехорошего человека, норовили его боднуть.
Сделав круг, избушка остановилась.
- Говорить будешь, старшина?
Тот сипло дышал широкой грудью.

[Гость]

- Ну, давай еще кружок.
После второго круга старшина пал на колени, захрипел, вцепившись в ошейник:
- Видят боги – не вру. Только двух девок купил Кочубей из того полона. А остальных себе забрали ушкуйники из Нова Города. Ты же помнишь их, Тимур.
Печенег головой покачал:
- Нас о ту пору в селении не было, но разговоры я слышал.
- Забрали, забрали проклятые нашу добычу. Всех невольников из села увезли. Ладно хоть этим откупились – они норовились нас позорить…
- А что нам с вас взять? Отрубить правую руку всем, кто в набег ходил на Зеленый Холм? – спросил Тимур и оглянулся на Прошку.
Тот стоял непроницаемым, а Скалка кивала головою.
- Батюшка, не губи! – завопил старшина. А потом оглядел всех присутствующих на плоту, опустил голову в предчувствии неотвратимости судьбы и произнес фразу, которая его спасла. – Не трогайте остальных, а со мной делайте, что хотите…
Старшину отпустили на берег и собрались в каминном зале обсудить, как дальше быть.
Вся эта история началась с крови, боли и смертей. Так она и продолжалась. Где-то кому-то надо было остановиться – доказать, что он не верблюд, а думающий человек. Вопрос был простым и логическим, но правда состояла в том, что у Скалки, Прошки и ребятишек селения Зеленый Холм кровная обида на черноногих, утолив которую жестокостями, они рисковали получить возмездие. Как быть?
Переминаясь с ноги на ногу, решил высказаться Наимудрейший:
- Ррразорить, ррразрррушить, порррубить!
- Пфф… - выдохнул негодующе капитан Синбад и махнул на него рукой. – Ничего нового и вразумительного.
- Все ясно! – тоненько прозвенел смешок маленького троллика Чертика. – Надо боцмана женить, и он тогда станет добрым.
Развеселились все дети.
За что на плоту ребятишек любили? За легкий характер, умение быстро забывать свои обиды и неистребимое чувство веселья. Все-таки у детства тоже есть свои преимущества. И хотя им каждый встречный на плоту и по нескольку раз в день говорил до тошноты заботливым голосом: «Будьте бдительны – кругом дикий лес», они дружно кивали головами и продолжали жизнь полную открытий и неосмотрительности.
- Стерррвецы! – обругал боцман веселящихся и отвернулся.
Болтун – тот ещё богохульник. Но преподает историю ребятишкам на уроках и сквернословие ему сходит с рук.
Между тем, суд над селением черноногих и его обитателями продолжался.
Корней Лютый прокашлялся и сказал запальчиво:
- Таким злодеям не место на белом свете! Добрым людям претит такое их существование. Пусть поклянутся богами, что перестанут разбойничать и займутся мирными трудами.
- Они занимаются этим уже не первый год и сожгли несколько деревень, - внес информацию Тимур и добавил мнение. – Их трудно будет теперь отвадить.
- Ты же отвадился, - тихо заметил Чертик.
- Но ведь не все в селении грабители и убийцы, - возразил и Синбад. – Есть ещё женщины, дети. Как с ними быть?
Он с трудом сохранял невозмутимое выражение лица.
- Однажды дети вырастают и становятся похожими на своих родителей, - это Скалка подала голос.
- Так что, значит, всех под корень? – удивился Вестгар.
И бабка одобрительно ему кивнула. Сын тверского воеводы покачал головой.
- Какой интерес в их убийстве? – спросила Жасмин.

[Гость]

Лукерья выдержала долгий пристальный взгляд подруги, не отведя взор.
- Наверное, ты никогда не теряла близких.
Тимур сбросил суровую маску с лица, повеселел:
- Давайте прервем цепочку бесконечных смертей. Хватит пролитой крови…
- Так никто и не настаивает, - сказал Вестгар. – Решаем вопрос – что с ними делать? Как исправить дурные наклонности? Взять клятву и поверить?
Жасмин:
- Сколько напастей на долю людскую выпадает – и хищные звери, и болезни… Недоставало нам ещё друг друга убивать!
Ядвига одобряюще кивнула и заявила, что не видит необходимости в кровопролитии и пустых клятвах:
- Помните, как мы с Корнеем и Чертиком прошли сквозь частокол Заветного Терема? Давайте и черноногим устроим подобное испытание. Соберем в одном месте, поставим ворота, и только тот сможет выйти, кто истинно намерен жить мирным трудом и оружие в руки брать лишь для защиты.
Предложение всем понравилось.
И только Болтун, приглушив голос, прокаркал:
- Ррраслабляйся, нарррод черррноногий!
Детвора соскочила с ковра на полу и побежала шалить в игровую комнату. А люди постарше встали с кресел и пожимали друг другу руки, поздравляя с разумным решением. Лукерья со Скалкой обнялись и всплакнули, поминая безвинно загубленных односельчан.
Прошка не участвовал в обсуждении судьбы черноногих и не был против принятого решения. Он хотел одного – отомстить тем рыбакам, которые вытащили его из перемета, а потом жестоко избили и продали в рабство колдуну Кочубею.
Когда народ повалил из каминного зала, мальчишка задержался, а оставшись один, попросил у Заветного Терема силы богатырской. Затем отправился в селение черноногих, никого не предупредив.
Ходил-ходил между домами… Узнал одного из своих обидчиков.
- Помнишь меня? – спросил, заступив дорогу.
- Ты тот, которого в перемет поймали? – нагло ухмыльнулся мужик. – Ты, сопляк, не из зеленохолмских беженцев? Ну и беги себе дальше на своих двоих, пока цел.
Сначала Прошка от такой наглости растерялся и испугался немного, но потом взял себя в руки, вспомнив всполох огня в камине, и решительно шагнул навстречу.
- Помнишь, как избивали меня, наглая рожа? – сказал он мужику. – А теперь я тебя убью.
- Нехорошие слова говоришь, - покачал головой обидчик, засучивая рукава. – За них я тебя ещё раз проучу.
Наверное, Прошка от злости не рассчитал силы или просто не знал их – приложился в грудь мужику так, что тот, пролетев по воздуху, вляпался в стену дома и отдал концы.
- Ты что сотворил? – подбежал очевидец и засвидетельствовал смерть соседа. – Ты понимаешь, что теперь с тобой будет?
- Если найду другого, его тоже убью, - заявил мальчик, полный намерений продолжать поиски.
- А что они тебе сделали? – испуганно спросил мужик.
- Обидели.
И пошел дальше.
Откуда не возьмись подлетел боцман и сел ему на плечо. Ругаться начал:
- Натворррил, паррршивец! Теперррь рррви в Терррем!
На улице стал собираться народ, и Прошка припустил к берегу. Ему стало страшно. И не черноногих боялся он, не осуждения друзей, а самого себя – впервые убив человека.
Болтун на его плече душу отводил в ругани:

[Гость]

- Мокрррушник! Миррр порррушил с черррноногими!
- Ты же мой друг? – пытал юноша.
- Хрррен в рррыло!
- Предатель! И что мне сделают наши друзья? Ну, не убьют же! Пускай прогонят – уйду и не пропаду.
Прошка думал – худа не будет.
На плоту первой встретилась ему Ядвига. Вроде, та самая девушка, которая в облике бабы-яги хотела мальчишку однажды съесть, а потом вдруг переродилась в хорошенькую девушку. Но мало того, уже примелькавшаяся теперь она показалась Прошке такой красивой, что мальчик на неё засмотрелся, забыв приличия. По-настоящему красивых женщин на плоту было три, но такого совершенства он еще никогда не видел. Немудрено, что Корней потерял голову. Вот только глаза у Ядвиги были такими печальными, что Прошке её стало жалко.
- Ты откуда такой взъерошенный?
Боцман мальчика тут же продал:
- Черррноногого захерррачил!
- Странно, - сказала она, внимательно глядя на мальчика. – Зачем и как ты его убил?
- Обидел меня, - признался Прошка. – А я силы не рассчитал.
- Тебе силы Заветный Терем дал? Он тебя слушается?
- Да.
- А меня нет. Послушай, Прохор, я никому не скажу о твоем проступке, но ты за это попросишь Терем исполнить одно лишь мое желание. Договорились?
- А этот свидетель? – Прошка кивнул на боцмана.
- Этому я голову оторву.
Болтун на всякий случай с плеча мальчика перелетел на ставню окна Терема.
- Горрря пррросишь?
- А ты молчи и будешь жить.
- Рррасскажи пррро запрррос к Терррему?
- Я хочу быть самой красивой.
- Да ведь и так краше нет на всем белом свете. Корней с тебя глаз не сводит.
- Это он меня увидел такой. А если ты, Прошенька, Терем попросишь, я стану ещё красивей.
- Тррри хрррена! – рявкнул боцман.
- Не слушай его, Проша.
Прошка попятился от Ядвиги:
- Пожалуй, действительно не стоит.
- Хочешь, чтоб мы стали врагами? – прищурила прекрасные глаза Ядвига.
- А мы друзья? – удивился Прошка.
- Могли бы стать, - сказала красавица, повернулась и раскованной походкой пошла прочь.
Вечером Прошку судили в каминном зале.
- Ты попросил у Заветного Терема богатырской силы и пошел в селение черноногих? – строго спросил капитан Синбад. – Многих прибил?
- Только одного, - сознался мальчик. – Не нашел другого. Его бы тоже саданул, а там, как получилось бы…
- За что ты их? – спросил Тимур.
- Обидели.
- Я помню тебя избитым. Это они?
- Да.
Тимур обвел взглядом присутствующих:

[Гость]

- Думаю, мальчика можно простить. Он мстил своим обидчикам и не рассчитал силы. Значит, убийство непредумышленное, а случайное.
- Почему ты ушел с плота, не спросив разрешения? – строго спросил Синбад-капитан.
- Боцман видел меня, - неуверенно сказал Прошка.
- Почему ты его не остановил? – капитан боцману.
- Рррешил посмотррреть!
- Шайтан вас всех забери! – взорвался Синбад. – Каждый творит, что захочет. Мальчика я могу понять и простить. А боцмана следует наказать. Вы забыли, что с нами детки плывут, и какой мы им подаем пример?
Капитан умолк, а все задумались.
После продолжительного молчания Синбад снова взял слово.
- Хватит с меня проказ мальчишеских! Либо вы все подчиняетесь мне и без моего «добра» никуда, либо я снимаю с себя капитанские полномочия!
Ядвига сказала:
- Где мы найдем ещё капитана? Нет уж, мудрее Синбада нет и не надо. Мы все будем слушаться. А вот ослушников следует наказать – и мальчишку, и боцмана посадить под замок, пока не раскаются.
- Верно сказано! – поддержал её Лютый.
- Мы посадим их в темный чулан, а вместо замка заклятие Терема: выйдут на свободу лишь тогда, когда искренне раскаются в содеянном, - подвел итог собранию Синбад.
С Прошкой и боцманом так и сделали – посадили в темный чулан и наложили заклятие Заветного Терема.
Свеча горела, ворон ходил из угла в угол, Прошка лежал на нарах.
- Ты раскаялся? – спросил мальчик боцмана. – Толкни дверь, может откроется…
- Я стрррасть ррразобиделся! – буркнул ворон.
Пришла Скалка, принесла еды затворникам. Ворчала:
- Твоей выходкой многие недовольны. Когда раскаешься и выйдешь отсюда, постарайся никого не раздражать, а то совсем выгонят.
- Я бы сейчас сам ушел, да дверь не пускает, - пробормотал Прошка набитым ртом.
- Как ты будешь один жить? Мы теперь здесь – одна семья.
- Я в лесу не пропаду. А теперь мне Терем Заветный силу дал богатырскую – я бы отправился по Росси: все посмотреть и себя показать.
- На плоту, чай, проще. Слышала, в Новгород плот наш направится. Разве не интересно? Раскаивайся, Проша, и выходи на люди. Пусть этот бес клювастый за двоих тут сидит. Это ведь он тебя подбил на смертоубийство.
- Карррга старррая! – ругнулся боцман, но весьма дипломатично: еду-то Скалка принесла.
Не обращая на ворона внимания, старушка поучала внука уму-разуму:
- Ты оглашенный. Когда что-нибудь собираешься сделать, всегда прикидывай, чем это может закончиться для тебя и других. Если не будешь головой думать, тебя рано или поздно отсюда прогонят. Так что не мучайся дурью, а слушайся старших…
Прошка уже наелся, лег на топчан, всем видом Скалке показывая, что она здесь теперь лишняя. И слова её тоже.
- Да, конечно, выгонят, - сказал он, зевая, - если я раньше здесь не свихнусь.
- Бестолочь, - посетовала Скалка. – Ладно, пойду я.
Когда за старушкой закрылась дверь, боцман попытался её толкнуть – ни с места.
- Тррри хрррена!
Сытый ворон вновь принялся за свои хождения из угла в угол. Прошка уснул…
Тимур собрался на разведку в селение черноногих.

[Гость]

- Хочу посмотреть, как они отнеслись к проделке Прохора и что собираются предпринять.
- Будь осторожнее, - предупредил его капитан Синбад. – Они могут отомстить за убитого.
- Я не пустой. Кое-что осталось от прежней жизни.
Он показал персу золотую диадему с ярким рубином, потом водрузил на голову… и пропал в тот же миг.
- Пусть поищут меня черноногие, - прозвучал удаляющийся голос.
Жители селения, тем временем, в полном составе и многие при оружии собрались возле тела убитого Прошкой их соплеменника. Причем, труп они перенесли на широкий двор бывшей усадьбы колдуна Кочубея. Это единственный дом печенега, который не сожгли черноногие той смутной ночью. Больно уж он приглянулся старосте.
Вот над этим трупом и разгорелся спор.
Были в селении смутьяны, которые не считали старосту авторитетом. Они-то и мутили сейчас народ.
- Вы кого боитесь? Там три мужика и три бабы, старик со старухой, недоросль и куча сопливых ребятешек. Мы насадим их на копья!
Им возражали:
- А магия? Видели, как мальчишка ударил? Один раз в грудину заехал – и каковы последствия!
- Ничего себе! – восклицали те, кто не видел подробностей.
- Мы нападем на них глухой ночью, когда они будут спать. Чем быстрее управимся, тем лучше.
- В штаны не наложишь? – ехидничал, уже проученный на плоту староста.
- Следи за собой, - ему посоветовали. – Ты трус, а не вожак. И наверняка, им продался. Что-то легко тебя отпустили. И теперь от тебя вреда будет больше, чем пользы в бою. Убьем его, други!
В толпе заспорили о судьбе старосты. Но свистнула стрела в воздухе, и бывший предводитель черноногих упал на крыльцо, обливаясь кровью, которая хлестала из пронзенного горла…
Запыхавшийся Тимур предстал пред Синбадом.
- Скорей-скорей, надо спешить! Сейчас самое время захлопнуть мышеловку, чтобы отделаться малой кровью, а не лить её реками.
Печенег поспешил в Терем, капитан за ним. У камина Тимур сказал:
- Заветный Терем, к тебе обращается муж Жасмин. Сделай так, чтобы ни один из черноногих не смог выйти со двора колдуна Кочубея с грязными помыслами – выходить могут только добрые люди.
- И что теперь? – спросил Синбад.
- Пойдем посмотрим.
- Сейчас. Только попрошу Корнея быть капитаном в мое отсутствие.
Они прошли опустевшим селением и остановились перед усадьбой колдуна Кочубея. Ворота были распахнуты, а во дворе толпился народ – все черноногие: от мала до стара.
- Теперь со двора никогда не выйдут, кто хочет грабить и убивать – таково заклятие наложил на усадьбу Терем. А мы можем спокойно продолжить свой путь.
- Они не погибнут здесь?
- Нет. Ребятишки выйдут легко, женщины и те, кому претит звон мечей. Смотри – ведь не все из них вооружены. А остальные со временем перекуются в нормальных людей.
- Хорошо придумал! – похвалил Синбад зятя.
- Ты не хочешь с ними поговорить?
Капитан помахал рукой и громко крикнул:
- Эй! Идите сюда! Мне надо с вами поговорить.

[Гость]

Его увидели со двора. Самые рьяные обнажили мечи:
- Попался, проклятый перс!
Но все, кто бросился вперед, были отброшены неведомой силой у самых ворот и оказались на земле.
- Выходите, кто сердцем чист, - подсказал Синбад. – Кто злобой пылает, останется на дворе навсегда.
Постигнув смысл сказанного, кто-то заплакал-взмолился в толпе. Люди попадали на колени. Лишь один мальчуган то ли со страху, то ли из шалости вдруг пробежал через ворота. За ним испуганная мать:
- Ярик, постой! Куда ты?
И люди начали понимать – не всех сила неведомая отбрасывает назад. По одному, по двое начали выходить… повалили толпой. Лишь один хитрец с пустыми ножнами на боку, подхватив малышку на руки, сунулся в ворота и… Девочка удачно приземлилась на улице, а незадачливый воитель, пролетев через весь двор, грохнулся о стену свинарника и надолго затих.
- Дурак, - прокомментировал событие Тимур. – Кого вздумал надуть… магию!
Синбад не задерживал людей пафосными речами:
- Идите, идите… Вам от нас не будет неприятностей. Идите домой и живите в мире. Вы заслужили свободной жизни. А те, кто остался пусть томятся или меняются в лучшую сторону. В вашем селении больше не будут жить разбойники и убийцы.
Многие были растеряны. Кое-кто радовался счастливому избавлению.
Во дворе остались те, кто не смог пройти через ворота. Не помогли и попытки вылезти через забор. И прыжки с крыши строений на улицу оканчивались одинаково – неведомая сила отбрасывала их в пыль двора.
В конце концов, они и остались небольшим числом.
- У них есть надежда? – спросил Синбад по дороге к плоту.
- Надежда только и осталась – силу заклятия им не преодолеть никогда, даже хитростью. Но попытаться стать нормальными людьми они ещё могут.

7

Велика территория, заселенная россами – от Понта Эвксинского до Студеного моря, от отрогов Карпатских до Дикого поля. Из конца в конец вся покрыта непроходимыми лесами, болотными топями да окнами озер – и если бы ни реки, не было по ней хода.
На их берегах и ютятся славные города росские да селения малые, капища богов да погосты с останками предков. Рабства у россичей в эту пору, как такового, не наблюдалось – кажется, живи и радуйся привольной жизни.
Но по рекам широким и узким, далеким и малым не только купцы проникают с товарами, но и вороги злые – мурманы с Севера, литвины с Запада, византийцы с Юга и кочевники всех мастей с Востока. Грабят тати селения россов, города осаждают, требуя дани – угоняют в полон скот и людей. Так происходит из года в год.
Плывет плот на север…
Ранним утром вышла из Терема Скалка в длинной рубахе с вышитой поневой на поясе и в телогрейке без рукавов – приложила ладонь к бровям, вглядываясь в речную даль.
- Здрава будь, баушка! – окликнул её дежурный матрос.
- И тебе здоровья желаю, Вестгарушка, - напевно и вместе с тем со старческой хрипотцой в голосе, откликнулась старушка. – Все спокойно у нас?
- Боги хранят.
На перила крыльца прыгнул черный кот – подсунулся под бабкину руку, требуя ласки. Та погладила.

[Гость]

- Знаешь, куда и как править?
- Сам плывет, - отмахнулся Вестгар. – Мое дело за округой смотреть, чтобы кто незваным не сунулся. Иль стрелу не пустил с горящей паклей в наш терем.
- И ночью зришь?
- Ночами-то самая страсть – ни зги не видать. Одна надежда на Чистюлю – та каждую тварь за версту чует и козлят своих к этому приучает. Да ещё боцман…
Витязь кивнул на ворона, истуканом застывшего на коньке Терема.
- Скоро Тверь будет?
- Вроде как – места узнаю.
- А я нигде не была. Как родилась в Зеленом Холму, так думала, там и помру. А вот гляди, как судьба поменялась.
Помолчали.
- Тебе квасу холодного принесть?
- Нет. Я от тумана и так продрог, а скоро уж завтракать будем.
- О чем хотела тебя попросить. Ты бы взял руководство над Прошкой. Совсем малый от рук отбивается – того и гляди убежит с Терема. Россь поглядеть ему, видите, хочется. А ты бы его ремеслу ратному поучил. В башку вбил, что негоже детей и баб оставлять без защиты. Разве мало напастей мы встречаем в пути?
- Мне, похоже, учить его нечему. Он и сейчас перетягивает на канате всех вместе взятых мужиков на плоту. Откуда-то сил набрался.
- Знамо откуда – Терем Заветный попросил.
- Так защитник наш не каждое и не каждому желания исполняет. Должно быть, Прошка свое заслужил. И я так думаю, если он нас покинет, то тоже не собственной волей, а по его приказу.
- Ну, дай Велес не случиться такому.
К полудню плот подошел к безлюдному и безлодочному тверскому причалу, некогда знававшему счастливые дни. В распахнутые настежь городские ворота видны остатки сгоревших строений. Дорога к ним от причала заросла травой.
К приткнувшемуся плоту подошел бывший местный смотритель – лысый старикан с остатками длинного клока волос на загривке.
- Чьи будете? Откуда-куда путь держите?
- Не узнаешь меня, Миродар? – спросил Синбад, улыбнувшись.
- Никак перс поганый? С твоей-то лодьи к нам чума и пришла. Опять вернулся?
- Ну, с лодьи-то, может быть, и моей, но не от меня. Не было меня там. И не было дум мор к вам слать. Должно быть, дорогой где подцепили лодейщики и к вам занесли. А сейчас в городе люди мрут?
- Да некому уж. Кто выжил, тот и живет.
- Ворота, гляжу, нараспашку.
- А кого нам теперь бояться? Нас сторонится даже беда.
- Воевода не выжил?
- Одним из первых почил.
- Чем-то мы можем вам помочь?
- А что вы можете?
- Дети есть беспризорные? Мы с собой их заберем.
- Походите, пошукайте – глядишь, кого и отыщите.
Чуть позже в каминном зале состоялось короткое совещание участников плавания. Предложение Синбада забрать сирот Твери никто не оспаривал. Но попросили Жасмин лично обратиться к Заветному Терему о защите от черной чумы города, его жителей и путешествующих на плоту. В ответ полыхнуло пламя в камине.
Все были довольны, и только боцману чертовски хотелось ругаться матом – еле сдержался. Детвора полезла купаться в чистую прохладную воду реки с песчаного берега, взрослые отправились в город на поиски беспризорных сирот, на плоту остались капитан Синбад и бабушка Скалка.

[Гость]

Болтун, кипя возмущением, взлетел на конек Терема и во все горло гаркнул о своем несогласии с общим решением:
- Насрррать!!!
- …рать-рать-рать, - ответили эхом пустые окрестности.
На окрестности стоило обратить внимание. К вечеру солнце скрылось за окровавленными горами черных туч. Раньше времени стемнело, повеяло предгрозовой прохладой, вдалеке ударил гром.
Из города спешно возвращались миссионеры – кто с ребенком на руках, кто вел находку свою за руку… Прошка сразу двоих – не подвела охотника чуйка: раскопал в развалинах двух, умирающих голодом, близнецов трех годов от рождения.
Под детский визг сверкнула молния. Крупные, тугие капли дождя громко ударили по палубе, крыше и маковкам Терема. Зеленохолмские ребятишки, как юркие куропатки, разбежались по комнатам наблюдать за грозой – милое зрелище, когда за окном. Тверичане сбились в кучу и испуганно озирались, потому как женщины вдруг заспорили, с чего начинать – кормить или мыть пришлых детей.
Мужчины собрались в каминном зале обсудить итоги прошедшего дня и задачи на завтрашний.
- Ну что, семерых малышей мы спасли, - подвел черту капитан Синбад. – Я вами доволен. Завтра продолжим. Никто в городе препятствий не чинит?
- Какие припятствия? – буркнул Прошка. – Голодают они.
- Вот она, всегдашняя проблема горожан. Сельские жители в любой ситуации себя прокормят, а в городе все ремесленники и сильно зависят от торговли. Попрошу Жасмин обратиться к Заветному Терему за помощью. Поставим на площади котел с кашей, из которого все едят, а она не кончается.
Собравшиеся промолчали, соглашаясь, лишь Болтун буркнул:
- Обожрррутся нахрррен и перрредохнут!
Дни стоянки возле Твери пролетели быстро. Собрали всех сирот, которых нашли. Жителей от голодной смерти спасли. И двинулись дальше – путь лежал в Новгород.
Детвора тверская быстро обжилась на плоту и галдела не тише зеленохолмских. За порядком следил боцман.
- Порррву, живодррристики, нахрррен!
Его слушались, но не пугались – привыкли.
Жизнь на плоту и в Тереме вошла в обычное русло. Только Ядвига вдруг изъявила желание преподавать детворе на уроках некоторые колдовские премудрости в излечении ран и болезней – о травах, которые применяются, и наговорах.
В класс, где проводились занятия, она заявилась нарядная, как невеста.
- Доброго бытия, мальчики и девочки! – поздоровалась мелодичным голосом. Из её прекрасных глаз лучились интерес и доброжелательность. – Идемте на свежий воздух.
Они вышли из терема.
- Слышали об игре «куриная слепота»? Сейчас я вам её покажу. Все встали друг за другом, положили руку на плечо впереди стоящего и пошли след в след…
Все пошли по стопам Ядвиги вокруг Терема. Она что-то бормотала вполголоса.
- Ой, я ничего не вижу! – воскликнула одна девочка.
- Не отвлекайтесь, это временно. И руки с плеча впередистоящего не убирайте, а то останетесь на всю жизнь незрячими.
Обойдя вокруг Терема, ослепли все. Ядвига убрала с плеча руку сзади стоящего, отошла в сторону и с улыбкой наблюдала за плодами колдовства своего.
- Что здесь происходит? – спросил строго подошедший Синбад.
Боцман ему:
- За борррт слепощарррых побрррасать.

[Гость]

А Ядвига улыбнулась:
- Не забыла ещё.
Дети дружно хныкали, но рук с плеч не убирали.
- Немедленно прекрати издевательства! – потребовал капитан. – А то я найду на тебя управу.
Боцман опять за свое:
- За борррт незрррячих, за борррт!
- Ладно-ладно, я сейчас, - засуетилась Ядвига и вернулась в строй, положив отвергнутую руку себе на плечо. – Дети теперь идем спиной назад – к концу круга зрение восстановится.
Круг не прошли – кто-то запнулся и упал, получилась куча-мала, но зрение к ребятишкам вернулось. Ядвига, превозмогая хохот, объясняла Синбаду:
- Это игра такая! А играя, я обучаю их мороку. Должны же они уметь за себя постоять.
А ребятишки слезы вытирали. Капитан, качая головой, пошел прочь.
Вечером у камина обсудили поведение бывшей бабы-яги. Свое осуждение никто не высказал. Но злые шутки над ребятней никому кроме них самих не понравились. А те, отдышавшись от наваждения, вновь приставали к Ядвиге – покажи, мол, тетенька, фокус-мокус. Стали они собираться в избушке на курьих ножках и о чем-то там с бывшей ягой беседовали. Тихо сидели, бывало, часами. А боцмана, как лазутчика, всякий раз прогоняли…
Однажды встречный ветерок принес запах гари. Темнело. За излучиной показался частокол и картина недавнего боя – посеченные мечами тела или утыканные стрелами.
- Пристать к берегу! – приказал плоту Синбад. – Боцман, слетай на разведку.
- Мы тоже пойдем, - вызвался Тимур с диадемой в руке и кривой саблей за поясом.
Махнул Прошке. Тот нацепил пояс с метательными ножами – целый набор. И они словно тени исчезли в прибрежных зарослях.
Убитых, лежащих возле своих жилищ, было много. На глаза попадались старики, бабы, дети, мужчины… Живых не нашли.
Увидев ворона, Тимур приказал:
- Лети на плот, скажи – пусть подходят. Только детей не пускайте на берег.
- Я старррший! – каркнул Болтун, но полетел, когда печенег пригрозил ему саблей за ослушание.
Ворота крепости были выбиты и лежали створами на пыльном проселке. Чуть в стороне Тимур и Прошка нашли ещё дымящееся костровище – здесь нападавшие сожгли по обычаю тела своих павших воев. Оборотень присел, Прошка пошел по следам. Ночь наступила…
В каминном зале при свете свечей докладывал Прошка результаты разведки:
- Печенеги. Взяли полон, пошли вверх по реке. Можем догнать…
- Ну, тогда с Богом, - сказал Синбад. – Не будем время терять.
- Да поможет Перун нам в ратных делах, - в один голос сказали Лютый Корней и Вестгар.
Звуки над водой разносятся далеко. К полудню следующего дня прежде чем увидеть, услышали присутствие людей на берегу. А потом и увидели – печенеги штурмовали ещё одно селение. Их стан находился на открытой площадке – за составленными кольцом и связанными между собой повозками видны две юрты бурого войлока. Возле них сидели люди славянской обличности со связанными руками: мужчины, женщины – детишки мелкие к ним прижимались. Отдельно стояли лошади. Воины увлеклись боем у частокола…
- Как поступим? – спросил Синбад.
Предложение пришло от Ядвиги:
- Мы натравим на них их же коней.