Клуб любителей научной фантастики ⇐ Раскрутка

[Гость]

- Есть у тебя брагулька? Хочется выпить. Набегалась – тошнит, как молодку в дни критические.
- Вон водопад – пей, сколько хочешь.
- Я бы выпила бражки, - возразила старуха.
- Нет у меня ничего спиртного!
Гостья была явно удивлена таким беспрекословным ответом.
- Почему нет? Все выжрал? Так снова заведи! Эх, ты лентяй лежебокин….
Тролль насупился. Ему хотелось сказать, что раз они затеяли свадьбу и хотят нарожать тролльчат, то ей лучше воздержаться от употребления спиртного…
- Ты жмот! – напустилась на него Яга.
- Мне не нравится, когда ты пьешь.
- С каких это пор?
- Как стала моей невестой.
- Я сейчас рассержусь и уйду.
- Нет, не рассердишься, - по выражению лица тролля можно было догадаться, что он ей не верит.
- Яга! – произнес хозяин пещеры, топнув ногой, и с таким угрожающим видом, который, по его мнению, должен был призвать ее к немедленному ответу. Но, увидев ее ханжескую улыбку, понял, что это не возымело на нее никакого действия.
- Подчиняйся мне, - попросил он. – Я твой вскорости муж.
Тролль просил, а не приказывал. Это совсем другое дело.
- В нашей семье главной буду я. Запомни это!
Тролль был смущен.
- Я все-таки ничего не понимаю, - растерянно сознался он.
- Я буду все понимать. Ты только слушай и исполняй. Сейчас посади мальчишку в мешок и следуй за мной.
Тролль нашел в тряпье мешок, двинулся к клетке, где лежал обессиленный Прошка, и вдруг заорал:
- Он тоже пропал!
- Черт возьми, что происходит? – спросила Яга и кинулась к клетке.
- Я тут нипричем, - попятился от нее Тролль. – Сначала девки исчезли. Теперь он…
Баба-Яга закружилась на месте, шепча заклинания:
- Сейчас я узнаю, что у тебя здесь происходит.
Хозяин пещеры с опаской наблюдал за ней. Ее трясло, ее кружило и извивало – она была вся во власти своего колдовства. Потом, наконец, упала на спину, сложив руки на груди и закрыв глаза.
Умерла – подумал тролль и медленно стал подходить к невесте. Наклонился над ней, приблизил лицо – и вздрогнул с испугу, когда открылись ее глаза.
- Их унесла из пещеры волшебная сила Заветного Терема, - загробным голосом вещала Яга.
От подступившего страха тролль почувствовал удушающий приступ тошноты.
- Храни меня Тор!
- Слушай сюда, - сказала Яга, поднимаясь на ноги. – Сейчас мы с тобой пойдем и разыщем мою ступу, если Тимур-прохиндей снова на ней не улетел. Потом я полечу, а ты побежишь берегом реки к Заветному Терему. Ночью залезем через трубу….
- Поди, не пролезу я в дымоход, - подал голос тролль.
- … головы всем отрежем, а мальчишку с собой возьмем. Закатаем в тесто, сунем в печь, и будем накрывать свадебный стол под его вопли.
- Ты все понял?! – Баба-Яга сделала резкое движение, а тролль вздрогнул испуганно. – Тогда за дело.

[Гость]

Они вышли из пещеры в поисках ступы – причем Яга совершенно сухая, остановив, как прошлый раз, поток воды – и первым делом увидели, что нет тела Корнея на прежнем месте.
- Куда этот безголовый подался? – в задумчивости спросила Яга невесть кого.
После всех мук перенесенного плена Прошка был слишком слаб, чтобы есть самостоятельно – Лушка из ложки кормила его. Мальчика разместили в отдельную комнату, и пока он спал, никто не тревожил его. Когда Прошка просыпался, и Лушка начинала его кормить, все остальные обитатели Заветного Терема собирались вокруг его кровати и рассаживались на специально принесенных стульях.
Силы вливались в молодое тело не по дням, а по часам. К вечеру того же дня Прошка уже не только вертел головой и разговаривал, но даже пытался встать с кровати. Он сравнивал свое состояние с нырянием в Чертову речку на порогах, когда после каждого нырка чувствуешь себя слабее. Но как только отдышишься, ощущаешь новый прилив силы.
Гораздо хуже восстанавливалась память и понимание всего происходящего. Он не помнил, как попал в этот Терем, но чувствовал, что оказался впутанным в череду событий, которые, в конце концов, привели его сюда. Теперешнее окружение и окружающие сильно пошатнули его рассудительность и благоразумие. Лушка, общавшаяся с ним, казалась девкой мало интересующейся логикой событий и отвечала на его вопросы примерно так:
- Все нормально? Ну и ладненько!
На Прошкин вопрос – как это Терем может сам накрывать на стол, стоит только попросить? – отвечала, смеясь:
- Али не вкусно?
Прошка прикрыл глаза, вспоминая все чудеса им виденные после того, как он покинул селение Зеленый Холм. Ему казалось, что этого не могло быть, потому что в этом нет никакого смысла.
- Может, и я стал колдуном? – спросил Прошка невесть кого.
В комнате засмеялись.
- Прррошу прррекррратить! – прокаркал Болтун. – Порррядка тррребую!
- А кому этот Терем Заветный принадлежит? – чего-то опасаясь, спросил Прошка.
- Тебе это зачем надо знать? – поинтересовался Вестгар.
- Да вот приходят в голову разные мысли.
- На пррримеррр? – подпрыгнул на спинке стула Болтун.
Прошка вздохнул:
- После набега черноногих остались в деревне Зеленый Холм много маленьких бездомных сирот – они умирают с голоду. Вот я и подумал, а нельзя ли их сюда переселить.
- Правильно! – взмахнула косой Лушка.
- Не пррравильно! – закаркал Болтун. – Жррратву беррречь тррребуется!
- Заткнись! – посоветовал птице Вестгар, лицо его приняло задумчивое и вместе с тем раздраженное выражение.
Прошка заметил это и испугался – странный, суровый хоть и молодой человек. Он здесь главный? Мальчик чувствовал: Заветный Терем – это конец его поискам, это то, что надо старой Скалке и сироткам Зеленого Холма. От этой тревожной мысли его затрясло.
Что-то в словах мальчика взволновало Вестгара. Почему я разнервничался? – спросил дружинник себя. Он попытался избавиться от беспокойства, но безуспешно. Эта тревога шла из глубин души – теперь у него нет дома, нет родителей, стало быть, нет обязательства, данного князю его отцом на службу Вестгара в дружине. Надо ли ему возвращаться в Киев? Может, разумнее будет остаться здесь и служить защитой бездомным ребятишкам? И тут он понял, что останется здесь вместе с Лукерьей, которая нравилась ему все сильней с каждым часом, с каждым ее словом и движением. Даже ее беспечность импонировала – а еще зеленые глаза и полные губы. Она была одета в расшитый оранжевой ниткой белый льняной сарафан, который успела уже постирать после грязи и вони пещеры тролля.

[Гость]

Вот она склонилась и поцеловала Прошку в лоб, как старшая сестра брата – любящая сестра. Глядя на нее, Вестгар чувствовал, как душа его наливается теплом.
Большой светлый терем, чистый как княжеский, пожалуй, не место для гурьбы грязных и оборванных малышей да замызганной старухи. Глядя в зеркала на стенах, они сами себя перепугались. Но Лукерья и вслед за ней Жасмин тут же принялись за дело – набрали большую ванну в ванной комнате теплой пенной воды и принялись отмывать карапузов. Вестгару с Прошкой тоже достало работы – ловить, раздевать и доставлять в ванную разбегавшихся и прятавшихся по всем углам непривыкших к таким процедурам маленьких гостей. Полдня было весело и шумно в тереме. Впрочем, весело было и за столом, когда умытых мальчиков и принаряженных девочек усадили обедать.
Стол сам собой вытянулся, и число стульев соответствовало количеству обедающего народа. Обеденный зал был угловой комнатой двухэтажного терема – по трем стенам, выкрашенных белой краской, располагались большие окна. Сейчас они были распахнуты, и веселые краски цветов и зелени, а также птичий гомон вливались в них.
В середине стола стояли блюда с яствами и горшки с супами. Малыши жадно набросились на них и не были остановлены упреками Болтуна:
- Безобррразие! Не порррядок!
- Ненормальная птица, - кто-то сказал, и все рассмеялись.
Пришлось Лукерье и Жасмин ухаживать за карапузами. Они ходили с обеих сторон стола и каждого спрашивали, что ему положить на тарелочку. С их помощью порядок был водворен. Малыши обращались за советом и помощью к Прошке, а кто побойчей и к Вестгару. Старшие помогали им как могли. Только старая Скалка сидела во главе стола – молча ела, и слезы радости текли по ее морщинистым щекам.
Болтун, войдя в роль, ходил по столу и ворчал на ребят:
- Пррроглоты! Живодррристики! Хрррен прррокорррмишь!
Но внимание на него никто не обращал – ворон как ворон, только болтливый.
- Ну, как, весело стало у нас? – озаренная радостной улыбкой спросила Лукерья.
В ответ Вестгар показал ей два оттопыренных больших пальца.
- Увлекательная работа учить малолеток жить. Главное – не слишком давить, чтобы не напугать. А уж веселья в них – будь здоров!
Лукерья согласно кивнула ему.
Скалка ложку отложила, промокнула салфеткой губы и сказала свои первые слова в Заветном Тереме:
- Знаешь, витязь, какие мужчины пользуются успехом у красных девиц?
Потом помолчала, заставив утихнуть всех и прислушаться к ее речи, потрогала серебряную сережку, сохранившуюся в ее потемневшем от времени ухе, вспоминая годы своей пылкой юности и сказала:
- Те, что любят детей.
Обе девицы враз закачали головами, согласные с ее словами. Они едва поспевали подкладывать малышам в тарелки, поскольку те метали еду со скоростью жонглеров. А потом ребятишки заплакали дружно, когда вся еда вдруг исчезла со стола.
- Хватит на первый раз, - сказала мудрая Скалка, - а то ненароком лопните.
- Теперь спать, - девушки стали разводить, а Вестгар разносить малышей по комнатам. Предложили отдохнуть и Скалке с Прошкой.
В отдельных комнатах были поставлены кровати для девочек и мальчиков. В мальчишеской спальне стены были украшены картинами сражений и охоты. У девочек – картины цветов и красивых ландшафтов. В игровой комнате кроме картин были еще полки, уставленные игрушками-безделушками и сувенирами. В комнате для занятий кроме стола со скамьей была еще большая белая настенная доска, на которой рисовали угольком. А еще маленькие дощечки для учащихся на столе.

[Гость]

Когда терем затих, Вестгар, Болтун и две девицы собрались у холодного камина.
Большой шершень влетел в трубу, но не успел напугать девиц, как был склеван Болтуном.
- Малышам теперь не грозит голодная смерть, - сказала Лукерья, благодарно улыбнувшись Болтуну.
- Пррроглоты, - невежливо ответил ворон.
Вестгар задумчиво сказал:
- Напастей еще немало за стенами этого терема.
За окном что-то мелькнуло. Девушки вздрогнули, Болтун скверно выругался, а Вестгар кинулся к клинку на стене.
Болтун закричал:
- Запрррите дверррь!
Но прежде чем девушки это сделали, Вестгар распахнул ее и вышел за порог с клинком в руке. Увидев воина, выбравшийся из ступы Тимур тут же исчез.
- Тимур, не прячься, - успела крикнуть Жасмин, узнав оборотня.
Вестгар повернулся на крик, и этим, видимо, воспользовался оборотень – он проскользнул мимо дружинника в терем. Никто не видел его, но Болтун взлетел под потолок и закричал:
- Прррорррвался!
Тимур вновь появился, сняв диадему с головы.
- Разрази меня гром, если это не Лукерья и Жасмин. Но кто этот витязь отчаянный с клинком в руке?
- Тимур! – воскликнула Лушка. – Как ты здесь оказался?
- Не совсем так, как ты, - ухмыльнулся оборотень. Бросив настороженный взгляд на Вестгара, он продолжал. – Когда вы обе пропали из пещеры тролля, я подумал, что дело нечисто. Я сам собирался вас освободить…
- Ты тоже был в пещере? – удивилась Лушка.
- Жасмин только открылся. Вот с этой штукой я в пещеру проник.
Он продемонстрировал свойства диадемы.
- Вы еще не все знаете. Я такое расскажу вам…. Ступа, на которой я сюда добрался, бабы-яги. Я угнал ее….
- Значит, она скоро будет здесь, - рассудительно сказал Вестгар.
- И тррроль! – каркнул Болтун.
- О, господи! – вздрогнули девушки.
- Но может Терем нас защитит, - понадеялся Тимур.
- Кррричите карррраул!! – каркнул Болтун.
- Так может отдать им ступу? - предложил Вестгар.
- И крррасоток, - каркнул Болтун. – И ррребятню!
- Я не хочу к бабе-яге, - подал голос Прошка от двери, ведущую в покои. – А к троллю и тем более.
- Нам надо бежать отсюда, - из-за Прошкиной спины сказала старая Скалка.
- Ты почему не спишь? – спросила Лукерья.
- А и никто не спит. Все напряглись, готовы попрятаться с кроватей под кровати. Девочки плачут.
- А, черт! – выругался Вестгар и Болтуну. – Если ты еще что-нибудь гадкое сболтнешь, я сверну тебе шею.
Ворон с обиженным видом взглянул на дружинника.
- Я ррреликвия.
- Тогда заткнись, - приказал Вестгар и старухе. – Иди и скажи ребятишкам, чтоб ничего не боялись. Мы попросим Терем, и он никого в себя не пустит.

[Гость]

- А лучше бы он нас унес в безопасное место, а то стоим на самом юру – заходи всяк проходящий, - вздохнула старуха и пошла успокаивать перепуганных ребятишек.
Лукерья за ней последовала.
Жасмин хотела тоже пойти, но осталась. Она сказала:
- Нам бы отсюда перенестись вместе с теремом. Вот было бы здорово!
- Мудрррая! Терррем для ррроссов! - каркнул Болтун и тут же спрятал голову под крыло.
- Возможны несколько вариантов, - рассудительно сказал Вестгар. – Надо бы их обсудить. Только сначала Терем закрыть для всех посторонних.
- Чтобы он даже бабу-ягу сюда не пускал, - поддакнул Тимур. – А тролля, я бы попросил Терем, превратить в червяка, чтобы в землю зарылся и не пугал своим видом белый свет.
Вестгар рассмеялся, оценив шутку.
Немного времени погодя все обитатели Терема собрались в каминном зале. Руководил заседанием Вестгар. Когда все успокоились, он сказал, сложив руки на груди:
- Заветный Терем, ты слышишь нас?
И тут же в камине вспыхнул огонь.
- Что же, начнем с заморских гостей.
Вестгар подал руку Жасмин и подвел ее к камину. Девушка, сохраняя на лице торжественное выражение, приняла ее и пошла вслед за дружинником. Обратилась, глядя в огонь камина:
- Я немедленно хочу оказаться в отчем доме.
И тут девушка, уже почти растворившись в воздухе, закричала:
- Лушечка! Ну, пожалуйста, через месяц или два вызови меня в гости – самой мне сюда не добраться.
- Не забывай меня! – эти слова долетели из пространства: облик Жасмин растворился в воздухе.
Все были в шоке, ребятишки напуганы.
- Теперь ты, - кивнул Тимуру Вестгар.
Исчезновение Жасмин оборотня совсем не обрадовало. Вместе с ней улетучивалась его мечта – научиться перекидываться в тигра, самого сильного хищника на земле.
- Хочу оказаться рядом с Жасмин.
И чувствуя движение воздуха, закричал:
- И чтобы со мной была ступа. Меня ведь никто не будет вызывать, а я хочу вернуться – лишь устрою дела Жасмин и вернусь.
Тимур пропал. И вместе с ним ступа бабы-яги, которая стояла перед крыльцом.
Вестгар:
- Теперь остались только те, кто хочет жить в этом Тереме. Куда мы перенесем его? Может, в Киев под защиту князя?
- Еще чего, - проворчала Скалка. – Князь узнает о чудесах и отберет у нас Терем.
- Тогда куда?
- Куда-нибудь подальше от этих мест.
Прошка:
- Лучше всего на необитаемый остров посреди реки. Чтобы лес был кругом, а берега неподступные.
Вестгар внимательно осмотрел присутствующих, заглянул во все ребячьи лица и все равно спросил:
- Все согласны? Тогда, Прошка, выходи к камину и говори свое заветное желание.
Когда оно исполнялось, всё вокруг на мгновение померкло, все на чуть-чуть ощутили неприятное чувство невесомости, но высказался только Болтун – конечно, ругательством:
- Хрррен черрртячий!

[Гость]

Скалка потребовала лужайку с цветами возле дома, огороженную высоким частоколом без калитки.
- Чтобы сердце постоянно не болело за непосед, - объяснила она.
Лукерья переделала внутреннее убранство и расположение комнат – для удобства проживания, конечно.
Вестгар изменил внешний фасад. По его желанию Заветный Терем стал похож на княжий – в несколько этажей, с башнями по углам и парадным крыльцом на каждую сторону света.
Посыпались заявки от ребятишек:
- чтобы бельчата с зайчатами скакали на лужайке;
- чтобы в доме котята были, а под крыльцами щенята;
- чтобы голуби жили на крыше и садились на руки к нам и плечи;
- чтобы по лужайке птицы заморские важно ходили, называемые страусами и павлинами (о них рассказала им Жасмин);
- чтобы….
На полянке, где прежде стоял Заветный Терем, было пусто.
И еще там было влажно и жарко. Умаявшийся тролль, бежавший едва ли не от самых порогов с Ягой на закорках, перевел дух – уф! – и осторожно опустил невесту на землю. Слипшиеся от пота волосы медленно рассыпались по плечам. Жарившее во всю прыть солнце то ли сушило их, то ли добавляло в них поту из безобразной головы.
Ну, наконец-то они добрались! Умотавшийся тролль шумно высморкался и повалился в траву. Яга ответила истерическими криками:
- Украли! Сволокли сволочи! Кто же это мог додуматься?
Тролль покрутил головой, озирая окрестности:
- Может, ошиблась? Может, не то это место?
Баба-яга кружилась юлой, плечами дергала и головой, принюхивалась и ворчала, брызгая слюной. Ее неухоженные космы вздымались веером. Выцветшие глаза, да и все морщинистое лицо светились ненавистью и умом.
- Подь сюды.
Завороженный яростью и внутренней силой, исходящей от ведьмы, тролль, как во сне, на четырех ватных конечностях приковылял к ней. Дыхание его прерывалось. Он едва обратил внимание на игрушечного ежа и раздавил как кочку земли коленом.
- Смотри, видишь, - топала Яга ногой, - здесь даже травы нет. Здесь стоял терем. А теперь его нет!
Тролль покивал головой, немного расслабившись – решил подождать, когда невеста потребует от него конкретный ответ на конкретный вопрос. Он был слишком примитивно устроен, чтобы сильно о чем-либо горевать.
- Кто его мог упереть? Что сидишь? Ищи!
«Теплый, дружелюбный, любовный» тон – голос невесты звучал истерично.
Тролль кивнул, подскочил, встал на задние конечности и внимательно осмотрелся вокруг. Выбрал к реке направление и, держа спину прямо (если так можно сказать о бочке костей, мышц и сала) потопал к берегу. Он полностью сосредоточился на поиске – приглядывался, принюхивался и прислушивался ко всему вокруг. Так собирался исполнить невестин приказ и найти Заветный Терем – пусть это будет нелегко.
Яга без сил опустилась на задницу, вцепилась костлявыми пальцами в космы и закачала в отчаянии головой:
- Ой, дурак! Ой, дурак! Убожество умственное.
Не сразу, но успокоилась – сидела и думала, что сталось с Заветным Теремом. Это нормально – решила она – Он не пропал совсем, он где-то есть. Кто-то им завладел и перенес отсюда его же силой. Мы найдем его и отберем.
Тролль затих в камышах реки.
- Милый, ты по нужде, что ли там присел?

[Гость]

Тролль чуть не выскочил на берег со спущенными портками – его испуганная голова вдруг показалась над метелками камыша.
- А как ты догадалась?
- Ты забыл, что ведунья я и всегда все про всех знаю.
Тупой тролль на слове ее и поймал.
- Тогда ты должна знать, кто и куда упер этот проклятый Терем.
- Не называй его так, - голос Яги сделался мягким. – Я только что поняла то, что мне надо было понять давно: Заветный Терем можно двигать, прятать и пользоваться им одному. Вот найдем его, отберем и поставим посреди озера. Никто в него тогда не сунется, а мы будем там жить и ни в чем не нуждаться. Если бы эта идея пришла в мою голову раньше, как я сейчас припеваючи жила….
Тролль снова присел, а время спустя во весь рост поднялся и вышел из камышей, подвязывая портки. Ведьма, думая о своем, внимательно за ним наблюдала. Тролль искал Заветный Терем, будто оброненную корзинку – раздвигал камыши, поднимал склоненные ветви кустов.
- Ладно, Заветного Терема здесь нет, и вряд ли он где-то рядом будет. Мне надо вернуться в свою избушку и поколдовать – здесь у меня ничего не получится. Ты готов нести меня назад? – только теперь бежать не придется.
Ее жених ответил не сразу. Он еще раз подтянул штаны и поднял на плечо болтавшуюся помочь. Потом взглянул на невесту исподлобья, как будто заранее испытывая стыд за то, что вынужден будет сказать. Прикусил губу и бесцветным голосом выдал:
- Поехали, моя дорогая…

4

Отсутствие хорошо знакомого, тяжелого, часто болевшего с похмелья и неизвестно где теперь валявшегося предмета на плечах нервировало Корнея Лютого. Ему потребовалось немало времени, чтобы отрегулировать дыхание в груди при отсутствии носоглотки и привести в порядок мысли спинным мозгом, но, в конце концов, напряжение отпустило.
Шум листвы и свист ветра он научился слушать кожей – вот, правда, направление на источник звука не всегда удавалось определить верно. Да и отсутствие зрения досаждало. Он научился видеть опасности и препятствия подспудно – каким-то неизвестным ранее чувством. Организм человеческий – весьма приспособляемая к внешним воздействиям штука. Он научился впитывать кожей необходимые для жизнедеятельности вещества. Иногда просто запихивал пальцами в пищевод личинок, гусениц или червей – все, что можно было переварить не разжевывая.
Побродив в окрестностях Чертова озера, он внезапно понял, что избавление от мук может дать ему Заветный Терем. И Корней отправился берегом Чертовой реки в нужном направлении.
Похрустывали под ногами сухие ветки, шелестела прошлогодняя листва – Лютый шел, тяжело ступая, и сохранял молчание. Вот бы еще говорить научиться – думал неунывающий Корней – и тогда можно жить. Теперь приходится ценить тишину, стараясь не нарушать гармонию утекающего времени – наслаждаться ощущением движения к своей цели.
Лютый внимательно прислушивался к звукам реки и леса. Было бы глупо в его положении дразнить Черта Чертовой речки. Еду-еду не свищу, а наеду, не спущу, - повторял про себя любимую присказку русских богатырей. Пройдя немало пути, он начал беспокоиться – а верно ли он идет? Ошибка может стоить ему долгих блуканий.
Стал размышлять – кто или что ему может подсказать?
Лютый выбрал новую присказку и сменил темп движения.

[Гость]

Такое нравилось – одним махом всех побивахом!
Если он выбрал верный путь, должна быть стрелка Чертовой речки и реки, на которой стоит город Тверь – как ее? Вот, блин, забыл! Против головного спинной мозг не лез ни в какие ворота – думает медленно, многое позабыл….
Корней положил на путь до стрелки максимум два дня – без сна и отдыха, с питанием и отправлением естественных надобностей на ходу. Дойдет и поспит-отдохнет на берегу – все равно надо будет искать древесный ствол для переправы: он теперь, как открытый сосуд для воды – мигом зальет, что не попадя.
Основную часть пути он, должно быть, уже прошел – напряжение ожидание стрелки двух рек нарастало.
Но вот ноги ступили на песчаный берег. Корней разулся и вошел в воду по колено – побродил вдоль берега туда-сюда, ощутил границу разделения потоков. Перед ним простиралась широкая река. Дошел! Правильно выбрал направление. Совершенство подспудных чувств! – что тут скажешь….
Теперь надо набраться сил, найти на чем перебраться на тот берег. А там вверх по течению пройти, и будет Заветный Терем.
Форс-мажорным обстоятельством может стать довольно быстрое течение. Не то, чтобы трудности в переправе, а просто закрутит-завертит, и потеряешь верное направление, и вернешься на отправной берег, и пойдешь не в ту сторону. Как этого избежать? Надо что-то придумать.
В ладонь шмель попался. Корней машинально сунул его в пищевод и закашлялся.
Пока толкового ничего не придумаю, не стоит пускаться в реку.
Долго думал – ничего не придумав, решительно выдохнул и пошел искать упавшее дерево для переправы. Нашел, запнувшись. Облазил, ощупал – сухое и без гнилья. Обломал ветки, подтащил к берегу, и понял, что потерял ориентацию – то ли он сейчас на берегу Большой реки, то ли Чертовой? Надо снова стрелку искать, Куда пойти? Конечно же, вверх по течению. Корней присел отдохнуть и уснул.
Внутренние стены Заветного Терема были увешены гобеленами, из дерева поделками и холстами картин, которые воображение Вестгара сюда перенесло из княжеского терема. В каждой комнате своя экзотика, впрочем, гармонирующая в общий стиль убранства. Персидские ковры на стенах и полу, скульптуры греческие в углах и коридорах. Бронзовое ажурное литье и стальные поделки свидетельствовали либо о высоком уровне культуры хозяев, либо о высоком интеллекте самого Терема.
Старая Скалка, сидя в кресле-качалке у камина, вязала маленькие шерстяные носочки, разматывая пряжу из большого белого клубка в лукошке. На первый взгляд казалось, она спит, покачиваясь, а спицы в пальцах снуют самостоятельно. Вероятно, накануне она мало спала или много работала, потому что под глазами набухли солидные темные мешки.
Вестгар открыл дверь и вежливо попросил разрешения войти. Удостоверившись в кивке старухи, прошел к окну и опустился на некое подобие огромного мягкого пуфа, стараясь не кувыркнуться с него, как ярмарочный скоморох.
Минуту спустя, пришла Лукерья с кувшином сбитня – налила в кружку и предложила Скалке утолить жажду. Искоса взглянув на Вестгара, по-девичьи засмущалась.
За окном внушительно громыхнул гром приближающейся грозы.
В ту же минуту тишь и благодать покоев Заветного Терема взорвал многоголосый хор детских возгласов и визгов, топот множества ног. Дверь в каминный зал распахнулась и… прежде ребят показались скачущие по полу бельчата и котята, щенята и зайчата… и ежата, и лисята, и волчата…. Потом, собственно, сами дети – расселись на полу со своими четвероногими друзьями.
Последним в каминный зал вошел Болтун, ступая важным генералом – в очках на клюве. Сейчас он будет рассказывать бывальщину…

[Гость]

Баба-яга попросила тролля остановиться, прежде чем начнет ругаться с ним.
- Ядвига, не начинай, а? – унылым голосом отозвался тот.
- Что значит «не начинай», если ты плетешься, как гусеница. Куда подевались твои хваленые мощь и прыть?
- Так на тебе поезди десятки верст, ты точно станешь гусеницей, - он засмеялся, затем продолжил серьезно. – Послушай, а ведь твоя избушка на курьих ножках вряд ли будет стоять на месте – она не могла куда-нибудь учесать без тебя?
- Без меня не могла, а со мной запросто, но ты не рассчитывай на место в ней – домик мой слишком хрупкий, не для таких великанов, как ты.
- Я донесу тебя до избушки, и ты бросишь меня?
- И не рассчитывай! Мы пойдем вместе искать Заветный Терем – я на избушке, а ты пешком.
- Вот мумия! – в сердцах и вполголоса сказал тролль.
- Поговори у меня еще! Я покажу тебе «мумию»!
Тролль громко икнул.
- Проголодался? У тебя в пещере сушится мясо – давай завернем.
- Может, ты слезешь с меня и хоть немножко пройдешь пешком.
- А может, ты лучше ускоришь шаг и в пещере твоей отдохнем?
- Яга, а ты будешь моей?
- Если нежности хочешь, зови меня Ядвигой – иначе никак.
- Прошлый раз ты превратилась в такую молодую здоровенную бабу – как раз мне подстать.
- Ничего, подождешь – потомись немного: заслужил – втянул меня в это дерьмо.
- Чья бы корова мычала! Сама же якшалась с кем не попадя, а теперь, они, наверное, и твою избушку похитили.
- И про кого это ты говоришь?
- Про твоих ухажеров-оборотней.
- Мне что, напомнить факты из твоей биографии? – скольких ты женщин угробил и съел, пытаясь семью завести.
- Ты чрезвычайно убедительна: я – дерьмо, а ты – невеста моя.
- Вот то-то и оно?! – Яга рассмеялась. – Не забывай об этом.
- Не беспокойся – день и ночь о тебе мечтаю.
- Ну, вот и отлично! Слышишь? – водопад впереди, скоро твоя пещера.
- Смотри какая тропинка! – тебе не удобней ногами пройтись?
- Похоже, ты вымотался совсем – того и гляди мордой в траву рухнешь. Ладно, спусти меня на землю.
Тролль спустил старуху с плеч и уселся, спиной подперев могучий ствол.
- Чуток отдохнем и дальше пойдем.
- Пойду посмотрю, что там на озере, а ты не засиживайся, - и Яга растворилась в прибрежном лесу.
Несчастный вконец измотанный тролль с тоской посмотрел ей вслед и устало прикрыл глаза.
Ничуть не уставшая баба-Яга скорехонько добралась до пещеры, полакомилась тем, что нашла съестного, и завались спать на вонючие шкуры.
Часа три спустя в пещеру завалился хозяин – он пыхтел на каждом шагу, пряча руку за спину.
- Гляди-ка, что у меня есть, - жестом иллюзиониста он извлек из-за спины посиневшего и распухшего утопленника. – Его с порогов сюда занесло.
Некоторое время он наслаждался моментом славы, приглядываясь и принюхиваясь к своей добыче.

[Гость]

- Славное у меня жилье – в нужный момент подарки шлет. А твоя избушка куда-нибудь завихрилась – скучно ей без хозяйки-то. А может, на розыски твои пошла – аль не приучена?
Тролль отдохнувший и с добычей пребывал в прекрасном настроении…
Район, где стоял дом купца Синбада, носил название Сад Теней. Эта часть города действительно находилась в тени огромной горы, которая возвышалась над южной его окраиной. Здесь селились богатые люди, их дома были очень красивыми. С горы стекал широкий арык – его водой наполнялись бассейны в садах и поливались клумбы цветов. На его берегах в тени горы прогуливались вельможи и богатейшие люди города.
Флора и фауна Сада Теней и ее обитатели составляли разительный контраст с местностью, расположенной за границей тени горы. На ее прохладных склонах и у затененного подножия росли пальмы, магнолии – другие деревья и кусты, свойственные субтропической зоне Земли. Там, где кончалась тень, начиналась пустыня – выжженная солнцем земля. Здесь стояли низенькие глинобитные дома с выгоревшими под солнечными лучами стенами. Здесь селилась чернь и беднота. Здесь обитали бездомные. И никакой растительности кроме чахлого саксаула.
Здесь нашли приют и скрывались от жары в хижине одинокой слепой старухи, некогда бывшей служанкой в доме Синбада, Жасмин и Тимур. Домом, лавками и всем другим имуществом купца завладел его сводный брат Фархад, который знать не хотел свою племянницу и не пускал ее на порог.
Сегодня дочь купца и оборотень-печенег изменили маршрут. Они не пошли к дому отца плакаться и просить милостыню у Фархада. Они отправились к дому городского судьи – кади. У него был огромный дом, как дворец, в Саду Теней с большим количеством стеклянных стен и окон. Конечно же, он был огорожен чугунной решеткой. Охраны у калитки не было, но она была закрыта. Жасмин, взявшись за прутья решетки, заглядывала вглубь усадьбы с надеждой кого-нибудь окликнуть.
Решение обратиться к кади было принято неожиданно для нее самой. Тимур, правда, сразу стал советовать это, как только их отправили восвояси слуги Фархада. Но Жасмин считала – вот дядя увидит, вот дядя узнает и немедленно примет в дом племянницу. Даже поделиться с ней имуществом ее отца.
Они ходили в Сад Теней каждый день, и всякий раз слуги Фархада прогоняли их прочь – грозились вызвать стражников города, которые непременно их бросят в зиндан. Вчера пришли, а на травке у калитки бывшей усадьбы Синбада лежат два охранника с короткими копьями и круглыми щитами – городская стража.
Они не рискнули подойти.
- Завтра идем к кади, - сказала Жасмин. – Если дядя не хочет со мною встречаться, то пусть его заставит судья.
- И дом отберет, и самозванца прогонит, - добавил Тимур.
И вот они в Саду Теней у дома городского кади. Им казалось, что справедливость обязательно восторжествует. И чем больше Жасмин думала об этом, тем сильнее укреплялась в мысли, что обращение к кади – это решение всех проблем. Каким бы дядя Фархад недоступным не был по приказу городского судьи он не сможет не явиться.
Тимур уже научился перекидываться в тигра. Каждую свободную минуту, когда не было риска быть кем-то увиденным, он превращался в полосатого царя зверей и наслаждался красотой своего тела и его всемогущей силой. Ночами он охранял Жасмин, лежа у порога ее комнаты. Такого преданного охранника не было и у самого падишаха. Огромный могучий зверь стал его существом – ум и осторожность тигра теперь присутствовали в человеке-оборотне.
Непонятно почему, но шелест жестких листьев на пальмах в саду кади показался сейчас Тимуру каким-то зловещим. Отчего-то вдруг стало покалывать в затылке.
В саду и возле дома не было никакого движения. Жасмин медленно выдохнула, чувствуя странное облегчение. Ей вдруг расхотелось беседовать с кади. Она решила вернуться в хижину, ставшую ей кровом, до наступления жары, но посмотрев на калитку, решила подойти. Она была закрыта, что ровным счетом ничего не значило.